|
Он пришел
Как ни гнала машину Мария, но она все равно опаздывала. По-быстрому припарковавшись на служебной стоянки, она без задержки прошла проходную, но дальше… её ждал второй кордон, а значит - неминуемая тягомотина проверки. Она вставила в щель приемника свою идентификационную карточку, приложила ладонь на сенсорный экран и подставила свой правый глаз в окуляр сканера - пошел процесс её комплексного опознавания. "Скорее" - мысленно подгоняла Мария супер-пупер-сканер, но машина лишь безучастно мигала желтой надписью: "Подождите". Наконец загорелось зеленым: "Проходите". Мария вытащила свою карточку и словно ящерка мигом проскользнула в еще не до конца отрывшуюся стальную дверь внушительной толщины, которая слишком медленно (в понимании Марии) отъезжала в сторону. Так еще одна сотрудница фабрики электронных игрушек прибыла на свое рабочее место - где надо поставлена галочка. На самом деле в центре огромного хорошо защищенного от всякого посягательства извне здания на экспериментальной установке лучшие ученые Закии пытались обуздать термоядерную реакцию.
Если в гонки вооружений закийцы шли с ненавистными им горианцами примерно вровень, то в области управляемых термоядерных реакций намного опережали их. Правительство не жалело никаких средств на развитие этой отрасли науки, ведь перспективы для обладателя этой технологии были громадны - получение дешевого и практически неисчерпаемого источника энергии это вам не в микроволновке кошку сушить! Обуздав мощную энергию закийцы будут иметь ощутимый перевес над горианцами в гонке вооружений/технологий/систем. Можно и войну начинать. К сожалению, пока результаты штурма неприступной вершины термояда были отрицательными.
Мария чуть ли не вбежала в круглую комнату, где находилась установка ТР-3, отгороженная от остального мира десятисантиметровой стеной из прозрачного калакса, который был в три раза прочнее стали. Усевшись за свой рабочий стол, она привычными движениями включила систему охлаждения установки. К её великому огорчению факт опоздания на рабочее место "изготовительницы мягких игрушек" не остался незамеченным. От полковника Фишера отвечающего за безопасность проекта вообще ничего невозможно было скрыть. Этот невысокий, но очень широкий в плечах военный подошел к Марии легким пружинистым шагом и начал разнос:
- Посмотрите-ка, кто к нам пришел. Мария собственной персоной! Что-то вы сегодня раненько, у вас не сломалась как обычно машина, на дороге не было пробок, ваш дом не горел, рядом не падали метеориты? Странно, очень странно, мы вас раньше обеда и не ждали, - взгляд его серых глаз буквально пронзил Марию насквозь, Фишер перешел от легкого "ершика" иронии к главной "плетки": - Ты прекрасно знаешь, что если бы у меня был другой специалист твоего уровня и степени благонадежности, ты бы здесь не работала. На премию можешь не рассчитывать! - закончил он свой монолог и, развернувшись всем корпусом, удалился.
Мария не сказала в свое оправдание ни слова, так как вступать в дискуссию с Фишером - это все равно, что собственноручно рыть себе могилу. Девушка надела наушники, совмещенные с микрофоном, и услышала знакомый голос профессора Багрянова:
- …стабилизации?
- В норме! - ответили из отдела стабилизации.
- Система питания?
- В норме!
Шла обычная перекличка, Мария последний раз обвела взглядом табло перед собой - все огоньки горели зеленым. Она поправила выбившийся из прически и упавший ей на лоб локон - теперь и в ее епархии было всё готово.
- Система охлаждения?
- В норме, - сказала она свой обычный ответ.
- Начинаем запуск, объявил Багрянов.
Генераторы, находившиеся глубоко под лабораторией вышли на заданную мощность, и Мария ощутила мелкую вибрацию, которую не могли погасить даже многометровый слой бетона. Включились мощные лазеры, которые должны были поднять температуру ядер дейтерия до десяти в седьмой степени градусов. Мощные электромагнитные охватили образец и должны (по расчетам яйцеголовых теоретиков) как в тисках удерживать реакцию слияния легких ядер. Всё шло как обычно, пока Мария краем глаз не заметила какое-то движение, движение слишком необычное, нелабораторное, так сказать. Она повернула голову и обомлела: парень лет так двадцати от роду, спокойно наблюдал за происходящим в недрах установки. На нем была фланелевая рубашка в клетку с закатанными рукавами, потертые штаны защитного цвета и потрепанные кроссовки. Его глаза скрывали солнцезащитные очки, а темные волосы были перетянуты ленточкой. Он поправил перевешенную через плечо сумку, которая давно выгорела от солнца и потеряла свой первоначальный цвет, и… спокойно прошел через калакс. Видимо ему захотелось получше рассмотреть все тонкости эксперимента. "Или это горианский шпион, или я сошла с ума - одно из двух. Лучше первое, чем второе - размышляла Мария. - Хотя невозможно, чтобы горианцы так обогнали нас до такой степени, что их разведчик спокойно мог проходить сквозь стены. Да к тому же, похоже, что кроме меня, его никто не видит. Поздравляю Мария, у тебя начались видения! Вот это значит, как бывает…" Парень, тем временем, повернулся, снова прошел через десять сантиметров калакса, как будто это был воздух и подошел к Марии.
- Не бойся, ты не сошла с ума, с твоей головой всё в порядке, чего не скажешь о вашей установке. Тебе срочно надо выйти в туалет, сейчас здесь произойдет взрыв, - его голос был таким спокойным и убедительным, что Мария подчинилась, и вышла из лаборатории.
В длинном коридоре они были одни и Мария уже не боялась, что её кто-нибудь увидит разговариваюшей саму с собой:
- Кто ты?
- Я Бог, - скромно ответил парень. - Тебе, конечно, в это трудно поверить, у людей существует стереотип, что уж если Бог явился к ним, то его свет должен ослеплять глаза, а голос сотрясать землю под ногами. Хотя, может быть, другие Боги именно так и поступают. А я простой Бог, да к тому же забывчивый, слишком долго я оставлял эту планету без присмотра. Вы тут за это время такого наворотили…
- Может быть, надо предупредить о взрыве?
- Не беспокойся, жертв не будет. Пару царапин да ушибов - и всё. На пути к большому научному открытию всегда можно споткнуться об незамеченную ошибку и разбить нос.
За таким милым разговором они дошли до конца коридора и завернули за угол, тут же позади раздался хлопок и замигали лампы, мигом позже надрывно завизжала сирена.
- Давай выйдем на улицу, посидим где-нибудь и поговорим спокойно, а то здесь сейчас будет слишком суетливо, - предложил Бог.
Они вышли из здания "фабрики игрушек" (хваленый контроль не заметил парня) и прошли по боковой дорожке в парк. Быстро нашлась тихая и тенистая скамейка, где и расположились Бог и Мария. Он положил свою сумку на землю, а лямку оставил теребить в руках.
- Ты знаешь. Я давно не встречался с девушками и немного волнуюсь.
- Я тоже не часто разговариваю с Богами, - сказала Мария, он улыбнулся.
- Вот за что люблю людей - так это за их чувство юмора! - Мария пыталась унять дрожь в коленках, постепенно ей это удалось, и она чуть-чуть расслабилась, Бог продолжал: - Ты, наверное, хочешь спросить, что же будет с вашим мирам в связи с моим приходом?
- Да, - этот вопрос действительно очень интересовал девушку.
- Никаких глобальных изменений не предвидится, я скоро покину эту планету… меня, знаешь ли, ждет много других важных дел, - тут он сделал паузу и усмехнулся. - По правде сказать, нет никаких важных дел, просто я задумал одно путешествие…
- Но у нас может быть война, погибнут миллионы…
- Да, такая вероятность есть. Но пойми, если люди сами не захотят жить в мире, их никто не сможет заставить не воевать.
- Ты же можешь сделать знамение. Я не знаю, ну сказать всем, что ты есть наконец! - Марию возмутила некоторая божественная безалаберность.
- И чего я добьюсь? Люди бросят автоматы и упадут на колени, будут каяться в грехах и молить прощения. Нет, мне не нужно такое всемирное покаяние. Каждый человек сам решает, что он делает и зачем, чего не делает и почему, какой дорогой идет и на какую не сворачивает. Пусть каждый выбирает на перекрестке направление сам, без каких либо подсказок с моей стороны. Кто захочет - дойдет до меня и без золотых указателей и реклам в пол неба.
- Почему же ты явился мне?
- Потому что ты мне понравилась.
- Правда? Из всех женщин ты выбрал именно меня? - Мария подозревала Бога в неискренности и сама пугалась таких подозрений.
- Хороший вопрос, ты сомневаешься, говорю ли я правду. А действительно врут ли Боги? - он снял очки и, уже без них, посмотрел прямо в глаза девушки.
Таких глаз Мария не видела никогда. Он как будто видел всё, каждую вещь вокруг, понимал её и любил. Еще в его глазах чувтвовалась нечеловеческая мудрость. Бог снова надел очки. И хотя Мария так и не поняла, какого цвета глаза у Бога, этот взгляд она не забудет никогда. Они еще долго разговаривали на всевозможные темы. По крайней мере, пожарные за время их беседы успели приехать, потушить пожар и уехать.
- Ну, мне пора, - неожиданно для Марии сказал Бог, на прощанье он поцеловал девушку. - У тебя родится мальчик. Я думаю, он, когда вырастит, сделает для этого мира больше, чем сделал для него я.
Бог взял сумку и поднялся со скамейки.
- Ты еще придешь? - спросила Мария, ей хотелось задержать момент расставания: тысячи вопросов были еще не заданы, да и вообще первое свидание с Богом и уже всё, конец?!
- Я не скажу: прощай, я скажу: до свидания, - он перекинул сумку через плечо и пошел по усыпанной песком тропинке.
Мария моргнула (что-то глаза заслезились), и в следующее мгновение Бог исчез, как будто его никогда здесь и не было.
Несколько месяцев спустя:
- У вас будет мальчик, - сказал врач в больнице, в которую Мария пришла, чтобы сделать ультразвуковое обследование, - хочу вас также обрадовать, у вашего плода не обнаружено никаких врожденных пороков и болезней. У вас родится здоровый ребенок.
Марии надо бы радоваться, но у неё почему-то было тяжело на душе. Ребенок ещё не родился, а она уже боялась за него. Как сложится его жизнь в этом жестоком мире? И только одна мысль успокаивала: "Отец поможет".
Прошел год с небольшим хвостиком, срок декретного отпуска истек, и Марии снова надо было работать. Ей еще повезло: после неудачного эксперимента в здании лаборатории горианцами была совершена диверсия, уничтожившая почти все оборудование. Из-за этого опыты пришлось отложить, пока не был отстроен новый корпус. Монтаж и оборудования заняли как раз год. Так Мария в результате диверсии сохранила прежнее место работы.
И снова Мария сидит за почти таким же как раньше пультом управления системой охлаждения. Начинался новый рабочий день и, конечно, к ней как всегда подошел полковник Фишер, который ничуть не изменился, разве только его лицо стало еще суровее от шрама, полученного во время взрыва устроенного диверсантами.
- Я, конечно, понимаю у тебя маленький ребенок, но это ещё повод для опозданий!
Вдруг - не чудо ли это? - лицо полковника потеплело (на пару градусов, но и это мировой рекорд!).
- На, вот для сына, - Фишер протянул Марии пушистого мишку. - Когда его наклоняешь, он говорит: мама.
Мария взяла подарок, мишка действительно, пропищал "мама", когда девушка положила его в ящик стола.
- Спасибо! - искренне поблагодарила она полковника, от которого, честно говоря, не ожидала такого сентиментального поступка.
- Как назвала-то добро-молодца?
Мария назвала имя. Полковник хлопнул рукой по своему бедру:
- Только ты могла дать такое имя мальчику! В переводе с древнезакийского - миротворец. Трудно ему с таким именем придется в армии. О женщины! - видимо, это была сентенция.
Мария хотела сказать, что её сын не будет служить в армии, но промолчала, да и полковник стал опять серьезным и уже куда-то спешил по своим делам. В наушниках раздалась привычная перекличка:
- Система стабилизации? - начал проверять готовность отделов профессор Багрянов.
- В норме!
- Система питания?
- В норме!
- Система охлаждения?
- В норме! - сказала Мария, поудобнее устраиваясь на вращающемся стуле, впереди ее ждал долгий рабочий день
- Начинаем запуск!
Температура в катере с дейтерием начала повышаться.
В нескольких километрах от здания лаборатории, где только что начался эксперимент, няня качала кроватку с младенцем. Малыш смотрел на малопонятный пока для него окружающий мир большими добрыми глазами непонятного цвета…
>>>на ё@Моё
|
