|
Черный маклер
Часы
Мне доложили, что моей аудиенции просит колоритная несовершеннолетняя особа, одетая в тряпье с чужого плеча. Сия информация меня заинтересовала и я велел проводить особу ко мне в кабинет. Уже с утра у меня возникло предчувствие, что сегодня будет необычный день. Предчувствие не отпускало меня и я не мог нормально работать. Не показывая вида перед подчиненными, я откровенно манкировал своими обязанностями шефа, пусть небольшой, но довольно могущественной организации. Ровно в 18:00 я налил себе рюмашку коньяка. С коньяком вообще интересная история. Его присылает мой друг, находящийся вне закона и не имеющего постоянного домашнего адреса, причем присылает этот божественный напиток он в медицинских мензурках. Как-то я созвонившись с ним поинтересовался названием прекрасного напитка, что я имел честь дегустировать. Друг сказал: "Тебе нужны шашечки или такси?" и засмеялся. С тех пор он пронумеровывает мензурки маркером и я пью таким образом коньяк №1, 2 и так далее. Тара, из которой я налил себе эту рюмку, была под номером 81. Поднеся широкую рюмашку венецианского стекла к носу, я вдохнул коньячные пары и пригубил янтарный сок. Огонь потек по горлу, наполняя меня радостью жизни и оптимизмом. Через минуту, когда я вдоволь нажмурился (имею такую кошачью привычку), я закинул в рот кусочек сыра. В дверь постучали. Я сказал: "Войдите".
Вошел Вердел, привычным быстрым взглядом окинул кабинет, убедившись что все в порядке и мне ничего не угрожает (а что мне могло угрожать, если такие бравые хлопцы стоят на страже моего покоя и благополучия), он запустил в кабинет клиента. Клиентом оказалась девушка-подросток лет 14-ти, хотя в возрасте ее я мог ошибиться года эдак на три, по ее угловатой фигуре тяжело было определить количество прожитых ею зим. Она держала в руках полиэтиленовый пакет, скрывающий от моих глаз нечто не имеющее правильной геометрической формы и не достигшее в своем "росте" более сорока сантиметров. Ну что же подожду, пока его откроют.
- Присаживайся, - сказал я и указал девчушки на кресло, стоящее напротив моего.
Никаких монстроидальных письменных столов я не признаю и поэтому мой ноутбук вместе с мобильником лежат на обыкновенной гладильной доске справа от кресал, а бутылка коньяка и сопутствующие ей реквизиты вполне умещаются на шахматном столике 18-го века работы неизвестного мастера, до которого легко дотягивается моя левая рука. Некоторых клиентов такая обстановочка шокирует, но только не девчушку. Она как ни в чем не бывало забралась в мягкое кресло и начала буравить меня своими черными глазками. Она ничего не сказала, даже "здравствуйте, мистер" (почему-то я подумал, что она скажет именно "здравствуйте мистер", а не что-либо другое в качестве приветствия). Вердел, видимо, излишне ретиво проинструктировал эту молодую особу на счет прослушки. Меня действительно слушали и я даже знал кто.
- Ты принесла показать мне часы своей бабушки, не так ли? - спросил я.
- Да… - она не назвала меня мистер (я не огорчился) и стала шубуршать пакетом.
Когда то, что было в него завернуто показалась на электрический свет (назвать его светом Божьим я не могу, хотя и он тоже имеет отношение к Господу), я захохотал от души. К черту все маски деловых людей в месте взятые! Она принесла её! Вам, конечно, пока ничего не ясно. Сейчас, все раскидаю по полочкам. Девчушка принесла мне статуэтку "Нимфа" работы Зеласкеса (золото, ориентировочная стоимость на аукционе - миллион, коллекционеры с руками оторвут за полтора). Сейчас фотографией "Нимфы" пестрят все газеты-телевизоры и интернет сайты не только нашей любимой родины (а она мне и не родина), но и всего остального мира. За этой статуэткой сейчас гоняется элита нашей полиции и все свободные искатели приключений ближайших стран. Органы правопорядка трясут как липу всех, кто может вскрыть сейф в радиусе 1000 километров, но никто не догадался заглянуть в подвал местной босяты. Сегодняшний клиент оказался самым дорогим и опасным из всех, которые только могли обратится ко мне. Да, в очередной раз предчувствие меня не обмануло. Виват интуиции! Я выпил еще рюмку.
- Не предлагаю мадмуазель, ибо не спаиваю молодых и красивых девушек!
Мой комплимент потонул в пустоте околоземного пространства. Тогда я продолжил уже деловым тоном:
- Если бы я был добрым человеком, я бы посоветовал переплавить эти старенькие, но отнюдь не старинные часики и продать как золотой лом. Но я не добрый, а деловой человек. Вот вам телефон моего друга, - я протянул ей телефон одного чокнутого коллекционера, который выложит за "Нимфу" по моим прикидкам два миллиона и левую руку. - Свяжитесь с ним и возможно, он купит этот лом за более высокую цену.
- А не подскажите, как быстро это удастся сделать? - первый раз она произнесла предложение длиннее одного слова.
- Сейчас мой друг в Бразилии загорает, но ты же, наверное, прекрасно понимаешь, что если он мне сказал эти координаты, то на самом деле он совсем не в Бразилии и совсем не загорает. У таких людей вообще нет времени на загар. Ради безделицы вроде часов твоей бабушки, он примчится сюда… может быть через две недели, а может и через месяц. Он человек занятый, да и путь суда неблизкий. Только учти, от его денег 10 процентов мне.
Вообще-то я беру больше, много больше, но только не с маленьких девочек, принесших мне столько незапланированного удовольствия.
- А вы не могли бы заплатить за них пятьдесят… - она не успела сказать слово "тысяч", так как я перебил ее поднятым к губам указательным пальцем.
- Нет, я не дам за этот хлам и сорока монет.
Наступило молчание. В театрах такие мгновения называют паузами и иногда затягивают до нескольких минут, но в нашем случае отсутствие звуков речи длилось всего 24 секунды (я засек время).
- Мне очень нужны 50 тысяч (она все-таки сказала это слово!) к субботе.
- Ты зашла сюда как человек и мы начали делать бизнес. Не разочаровывай меня просьбами о подаянии! - я нахмурил брови (совершенная липа - я не мог на нее сердиться).
- Мне очень нужны эти деньги! - вновь повторила она.
- Я не занимаюсь благотворительностью, - я поднялся с кресла, подошел к книжному шкафу и достал из томика Шекспира фото часов, которые очень интересовали меня. - Вот фото часов, на обратной стороне адрес, где ты их можешь найти. Если ты принесешь мне их в 23:59 пятницы, то в ноль часов одну минуту субботы, ты станешь обладательницей 50 тысяч в твердой валюте, немечеными купюрами, - я сделал паузу, - и еще 20 тысяч сверху в тех же условных единицах.
Девчушка выхватила у меня из руки фото, впилась глазами в раритетные часики, потом перевернула фотографию, запомнила адрес и вернула его мне (очень мудрое решение). Я в это время рассматривал "Нимфу", (ее мой клиент держала крепко в левой руке, которую обвивала… как называется подобный браслетик из разноцветного бисера?.. вспомнил: фенечка.) "Нимфа" была бесподобна, бесподобна даже в сравнении с двумя миллионами денежек.
- Я принесу эти часы вам в пятницу.
- Тогда и выпьем, сейчас, увы и ах, слезы Богов кончились, - мензурка действительно закончилась и я выпил последнею рюмку из тары № 81, на этой недели должны были прислать :№ 82.
Зашел Вердел и проводил даму до выхода из моего многоквартирного особняка. Я прокачал ситуацию. Во-первых, "Нимфа" была таки в моем кабинете, пусть всего пару минут, но все равно была, под носом у ищеек! А это значит, что моя репутация безупречна, ведь принесли мне, а не кому-нибудь другому. Во-вторых, ребятишки, что слушали мою комнату, наверняка захотят познакомиться со мной в субботу поближе. Не буду их разочаровывать!
Что уж срывать, я ждал ночи с пятницы на субботу, и вот она наступила. То же место, та же компанию, но коньяк уже № 82 и рюмки две. Мы сидим с ней в тех же креслах и смакуем коньяк. Она тоже жмурится после того как выпивает рюмашку. У нас с ней очень много общего, жмурки и имена, оба имени начинаются на С. Ее зовут Светлана (можно Света - так она сказала), а меня - Сантьяго. Мы успели выпить по две рюмочки, прежде чем раздался шум, гам, тарарам. В мой кабинет влетели цепные псы правительства этой страны в масках и с автоматами. Вердела они даже положили на пол, меня же просто приперли к стене (ноги расставить, шире, еще шире! - в все такое), а с дамой обошлись довольно гуманно: ее просто приковали наручниками к креслу. В комнату вошел инспектор Муром и, после долгого пыхтения сообразив, что ничего криминального в общем и украденных вчера часов из особняка Мак-Хаммеров в частности тут нет, как нет и наркотиков, черного нала и т.п. и т.д. едко заметил:
- Черный маклер, рано или поздно, я тебя возьму! - усы на его расстроенной физиономии бравурно топорщились, пытаясь замаскировать комплекс неполноценности.
- Инспектор, черным маклером меня еще никто не называл, но вы можете называть меня как угодно, только не ставьте в печку, - я провокационно улыбнулся.
Провокация удалась - усы инспектора перестали топорщиться.
- Отпустите всех! Мы приносим извинения, за столь поздний визит… - прошипел инспектор.
- Ну, я думаю, что ордера на обыск моего скромного домишки и арест меня у вас был?
- Уж можешь не сомневаться! Мы еще встретимся!
- Не сомневаюсь, что встретимся, но сомневаюсь, что налью вам коньяк. Я не угощаю халявщиков! - это был последний камень в огород инспектора, надо же и меру знать, все-таки я добрый и пушистый, я хотел сказать белый и … короче неважно.
Бравые ребятки в черной форме, обвешенной смертоносными украшениями, так густо, что каждый в отдельности смахивал на новогоднюю елку, удалились восвояси. Интересно, как бы они выглядели после встречи с Верделом на темной и узкой дорожке? Наверное, никак. Я разлил по третьей рюмки (это была последняя - я не спаиваю малолеток). Мы чокнулись, за наше дело, немного поболтали о смысле жизни и прочих пустяках и я вызвал Вердела, чтобы он доставил Светлану до ее апартаментов в подвале дома № 22 на улице Космонавтов. Вердел сделал это как всегда изящно (потом он мне рассказал о трех лихих путниках, которые решили экспроприировать его кошелек и поломали некоторые свои конечности, неудачно упав на асфальт - со всяким согласитесь такое может произойти, наши мостовые бывают ужасно скользкими даже летом).
Конечно, я получил часы. Конечно, Света получила 70 тысяч, но всё было немного раньше и не в моем особняке. Я не претендую на гениальность, но не такой уж и идиот, чтобы так просто дать себя закрыть в тюряге. Я посмотрел на тару № 82 и подумал, что хорошо когда у человека есть верные друзья. За них я и выпил еще одну рюмку (за "Нимфу", что по-прежнему лежала где-то в подвалах трущоб)…
|
