|
Черный драйвер
Янке
Оделась я как надо: короткая юбочка в клетку, белый топ, короче, на трассе мимо не проедешь. И не проезжали. Тормозили и дальнобойщики и дедули на развалюхах с баулами "сад-огород", но последних я игнорировала, а первым объясняла, что мимо. Мимо ехать надо. "Девятки" и прочие зубила тоже отправлялись в утиль. Не то. Джип с короткостриженными пацанами как подъехал, так и отъехал. Ребята поняли, что: а) я не работаю б) я работаю, но по другому профилю и на таких людей, что… Вспотела туда-сюда ходить. Где же богатый и одинокий лох ходит? Косяков этой рыбины жирной не видать, но мне много и не надо, мне бы одну всего рыбинку, надуваю пузырь из жвачки, лопаю. Хорошая примета сработала - нарисовался. Одет в темное, в "Тойоту Ланд-Крузер", стеклышки затемненные, но как показал внутренний досмотр парниша один, как перст (не считая очечков), и вот же совпаденьеце - я тоже совсем одна и меня можно - и очень даже нужно! - подвести. Окунаюсь в прохладное от кондишена, поправляю юбочку, далеко, далеко ей до моих коленок загорелых, ерзаю, серьга в пупке блестит. Парниша это всё богатство краем глаза облизывает, примечает достоинства и хочет раздеть. Всё, началось…
Очечки черненькие нос скребут. А ведь когда покупал сидели как влитые. То ли нос похудел, но от чего? то ли душки разболтались. Снимаю регулирую, поджимая. Примеряю. Чуть пережал. Снимаю и даю коррекцию. Теперь отлично. Вот за что меня девчонки любят, так это за стиль. Я даже падаю в лужу грязи стильно, и когда встаю весь издермившись, то тоже не создаю впечатления человека убитого судьбой, потому что и в грязи выгляжу достойным внимания. И что это я про грязь-то задумался? Солнечно, жарко, июль. Стою на трассе весь в белом парниша, рюкзачок за спиной весь такой модный и с мудреными застежками. Если бы я голосовал - быстро бы отсюда сдернул. Только я не голосую. Жду. Поскольку в уши задвинуты таблетки и они качают музон от плеера, а плеер выдает альтернативу - ждать особо не в напряг. Опять же можно зажигать, двигаясь задом наперед лунной походкой. Веселые девчонки тормознули. Дозажигался, бл-лин. Даю номер своего сотового и чутко объясняю, что жду любовницу и сегодня ну никак. Отлипают. Куда только их мужья смотрят? Понапокупали кралям дорогущих тачек, оплатили фитнес и маникюр-шмоникюр, а личного внимания нуль минут в день. А свято место, как известно, не пустует, особенно если это место - источник наслаждения. Поэтом бы был, да некогда. Жажда проявила себя. Глотаю минералку. Как люди пьют химию? Не понимаю. Большинство широко рекламируемых прохладительных напитков типа колы-фанты-спрайта и прочей дряни, только и годятся, что чайники ими чистить - залил, прокипятил, и весь налет в осадок выпал, не вынеся химической встряски. А тут холодненькая в желудок ухнула и обогатила полезными минеральными… чего тут на этикетке напечатано… ага, порядок. Не успела вода выступить потом, как около меня приземлился круизер. А на переднем сиденье его свила гнездышко Таха. По паспорту-то, естественно, Татьяна, но я же поэт почти. Вот партийная кличка Таха с моей подачи и прилипла к Татьяне Владимировне. Улыбаюсь, пробираюсь в прохладный кожаный салон. Всё только начинается…
Из Уфы в Казань я еще ни разу не ездил. Впрочем, я в Казань вообще на колесах первый раз. А если быть совершенно точным, то на колесах по любым трассам впервые. Был небольшой опыт вождения по загородным безмашинным дороженькам на тачках друзей, но это можно не считать. Так что первое путешествие. И так уж сложилось, что путешествие странно вело домой. Почему домой?
От голода и ветра
От холодного ума
От электрического смеха
Безусловного рефлекса
От всех рождений и смертей, перерождений и смертей
Домой!
Кстати освободил меня от ответа голос Янки. Но имел ли я право прятаться за чужим голосом? Лучше про другие права, которые есть, скажу - про водительские, их мне купили более пьющие друзья. Поскольку я от алкоголя отошел, и часто будоражил различные компании своими категорическими нетами на предложения разной степени настойчивости хлебнуть напитков различной степени алкогольности, в конце концов (или из конца в конец), в окружающем меня социуме зародился план сфотографировать этого непьющего представителя желтой прессы (сие про меня завистники глаголят) и наклеить-заглянцевать получившееся фото в пластик категории B. Что и было сделано. И помогло - раз десять я рассекал по ночной Казани на машинках дорогих и не очень, с автоматами и ручными коробками. Развозил веселых друзей и приятелей по их хатам и хаткам. Но это же тоже не опыт. Так что первый раз днем, один и на колесах несусь в родимый город, до которого еще пылить прилично. И как-то это так органично мне по настроению легло, что я решил попутчиков не брать. И попутчиц тоже. Жлобство, конечно, полное. Одному в шикарном внедорожнике и никого не подбросить… но. И как всегда, зарекшись, я тут же зарок нарушил. И конечно, ради девчонки. Уж слишком идеально она монтировалась на переднее сидение (да и на заднее…) А потом было довольно быстрое сближение и настройка по частотам. И подстроившись под девчонку, я уловил раковину. Но не ту, что шепчет песню моря, а ту, порочную, что своей пустотой снижает прочность рельсов или других каких несущих конструкций. И когда она взвизгнула, махая пареньку в белом, который ходил лунной походкой по обочине задом на перед: "Это же Рим (весьма немирное имя, кстати)! Можно его тоже до Казани подвести?" - убедился: ох не зря я сначала зарекся, а потом остановился рядом с голосующей девчонкой. Прогулка из просто приятной, превратилось в ультраприятную и сверхинтересную. Для полноты композиции не хватает звонка сотового. Вот бы позвонил друг. И он позвонил. Потому что друг, потому что чувствует, когда надо позвонить. Ну на самом деле, он пробивал вопрос: а не буду ли я с ним в карты играть - но это же не важно. Важно то, что я ему мог громко сказать, чтобы все в салоне слышали… что именно? Что всё только начинается…
Чуть ранее, еще не перейдя с Тахой на "ты" (что поделаешь, меня воспитали вежливым).
- Как к Янке относитесь?
- А кто это?
- Девушка, которая пела.
- Почему пела?
- Потому что сейчас не поет. Покончила с собой из-за невзаимной любви.
- Грустно.
- Но так бывает.
Столетний дождь
Резиновый сапог в сыром песке
Глаза стоят на ржавом потолке
Истрачен сгоряча веселый бред
Сцепились хохоча колечки бед
- Ты все время улыбаешься, а слушаешь грустное.
- А я всегда веселый, но у меня сейчас настроение грустное.
- С чего-то или просто так?
- Просто так ничего не бывает. Все всегда бывает с чего-то, - и я снова прищурился, а улыбка от этого прищура не изменилась - такой же пожизненной осталась.
Столетний дождь
Над пропастью весны собрались сны
И ранние глотки большой тоски
Ногтями по стене скребет апрель
Как будто за стеной растут цветы
Как будто их увидеть с высоты
- А из-за кого она покончила с собой?
- Не знаю. У меня есть только этот компашник с эм-пэ-тришками и вроде бы на нем все её альбомы, всего их четыре. Последний, по-моэму, 1991-го года, я еще подумал, а чего дальше-то ничего нет. А потом один друг разъяснил что к чему. Но без подробностей. А больше я ничего не знаю.
- Но есть же интернет, да и книги какие-то должны быть.
Я прищурился и этим прищуром обнял Таху, которую весьма опасно было обнимать одиноким водителям.
- Наверное, должны…
Чуть позднее по линии непрерывной причин-следствий, тот самый разговор с другом:
- …
- Алекс, я сегодня в преф не смогу поиграть, далеко нахожусь от Солнечного города.
- …
- Еще дальше, почти в Уфе. Но это не важно. Слушай, ты мне можешь уделить пару центов на своем телефоне?
- …
- Просто хочу поделится необычным. Я тут рассекаю на ланд-крузере, и знаешь, до того криминальная машина попалась. Гаишники не тормозят, пацаны на трассе здороваются за руку. И главное спать в ней невозможно. Мне же кошмары не снятся в принципе, а тут ворочался ночером два часа, а заснуть так и не смог. Сначала не понял что к чему, а потом дошло - убили тут кого-то, а может, даже и не одного.
- …
- Да знакомые дали прокатиться с карточкой, по которой бензин наливают на халяву. А я решил чего зря бензин чужой жечь, доеду до родной Казани, пусть сами оттуда забирают этот катафалк.
- …
- Не знаю. Я же первый раз по большим дорогам езжу, понятие не имею когда приеду. Но когда приеду сразу позвоню и мы распишем пулю
- …
- Пока.
Чуть позже, вновь под:
Столетний дождь
Сто лет прожили мы - готов обед
Из мыльных пузырей сырого дня
Из косточек разгаданных стихов
Просоленный кристаллами огня
- Так это не твоя машина? - спросила Таха своим голосом (чужие голоса мало у кого из груди вырываются, обычно у лицедеев, и реже у пророков), но был это голос из обоймы голосов неординарных, которые редко из-за пазухи достаешь, не для обыденного общения они предназначены.
- Таха, я похож на человека, который способен заработать столько, чтобы хватило на такую тачку?
- Неа.
- Правильно. Это собственность знакомых бандитов. Точнее, знакомых, а то, что они бандиты это я только недавно домыслил.
- Тим, ты знаешь, я тут вспомнил, у меня же дело одно в Уфе, совсем о нем забыл, я наверное, дальше не поеду. Тормозни, пожалуйста, где-нибудь, - вклинился в диалог Рим, на время выдернувший таблетки плеера из ушей.
(Я представился Тимом, потому что имя Тимур всплыло первым из не моих имен человеческих, а всплыло оно первым, потому что последней прочитанной книгой была историческая про Тимерхана, опять же Тим рифмовался с Римом, а это уже поэзия).
- Рим, ты чего? - поинтересовалась Таха.
Я покамест скорость не сбрасывал.
- Да стрелка у меня, а я забыл. Напрочь вылетело. Вот тормознул, так тормознул.
- А отменить?
- Не получится.
- Тогда, я тоже не поеду. Вместе вернемся.
И тут Таха посмотрела вполне недвусмысленно на меня (на Тима, точнее), мол, тормози, а. Но как я мог тормозить, в такой солнечный день. Нет, скорость - вот то, что влекло и не давало свободы уйти влево-вправо и уж тем более дать задний ход.
- Не бывает стрелок, которые нельзя отменить. Раз вы хотели увидеть наш белокаменный кремль, вы его увидите, я даже экскурсоводом вашим буду.
- Спасибо, но…
- Никаких но. Вам надо было в Казань, я туда еду. И мы туда доедем прямо, с ветерком и без всяких ненужных остановок.
Они начали ёрзать. И было отчего. Им же и в самом деле совершенно не нужно было ехать стопом в Казань, более того, им вообще никуда не надо было ехать стопом. Щель - это когда, что-то трескается, а тут трескалась история. Личная история двух отдельно взятых (но так получилось, что взял я их вместе) людей. А щели могут быть на первый взгляд узкими, но такими глубокими, что упал - и пропал. Насовсем.
Столетний дождь
По тихой полосе бредут слова
И рушится измятая листва
Исполнен предпоследний приговор
Все взносы за апрель вознесены
И сны висят над прорубью весны
Переключаю передачу в коробе и переключаю тему беседы:
- Страшилку про черного драйвера слышали?
- Это тот самый, к которому сел и пропал?
- Ага.
- Слышали. Ты, типа того, он и есть?
- Нет, конечно. Я же улыбающийся и добродушный парниша, как вы уже, наверное, поняли. Но за каждым, за каждым из нас едет… думаю, сейчас нам радио выдаст новостишку, - утапливаю кнопочку.
Моя смерть едет в черной машине,
с голубым огоньком.
- В песнях обычно все приукрашивают мальца, чтобы образнее получилось и в рифму. Действительность попроще: без огонька синего, и не обязательно в черной. Но едет. И мы все с ней когда-нибудь встретимся. Никогда не интересовал вопрос: что дальше? - ненужное радио я отмодерировал в ноль и снова вернул компакт диск.
Иду я на веревочке вздыхаю на ходу
Доска моя кончается сейчас я упаду
Под ноги под колеса под тяжелый молоток
Все с молотка
О, продана смерть моя продана
Таха молчала, а Рим ничего не сказал.
- Решили, что не наше это дело и на этом всё? Позиция.
Я отпустил руль. И прибавил газу.
- Хорошо научились японцы делать автомобили, а ведь раньше не умели. Коллеги по обману, не бойтесь, в этой машине никто не умрет, по крайней мере, когда я за рулем.
- Ты бы его все же взял в руки! - Таха вцепилась в баранку взглядом.
- И то верно, поворот же скоро.
Подмигивает весело трехцветный светофор
И вдаль несется песенка ветрам наперекор
И радоваться солнышку и дождичку в четверг
Жить-поживать
О, продана смерть моя продана
Сбавляю обороты. Беру управление на себя, когда самое насущное время наступило для глагола "поворачивать". Вписываемся и перед нами возникает картина… на обочине, точнее в подлеске по внешнему радиусу поворота торчал остов какого-то красного автомобиля. Сейчас трудно было разобрать какой марки была машина, уж слишком ее перекорежило. Восстановлению не подлежит.
- А для тех, кто за рулем. Существует черный стопщик. Та же смерть, но вид сбоку. И его не обязательно подвозить, сказка как всегда глаголет лишь часть правды. Она сама к тебе сядет и отвлечет. Неважно с помощью чего: водки, дури, сна или пассажира. Ты отвлечешься или заснешь, или просто не увидишь поворот среди собственных иллюзий. И вот конечная остановка. Грань. А за ней уже совсем другая игра.
- Ты как будто там был.
- Врать не буду. Может быть, и был. Но это не важно. Что бы я ни сказал, вы мне не поверите, или наоборот поверите в ложь. Зачем? Сами разберетесь. Смерть - штука индивидуальная. Каждый получает ее такой, какая она к нему приходит. Вот взять нас. Каждый из компании солгал. Вам не нужно было в Казань, меня зовут не Тим. Мы проехали вместе более ста километров. Никто не умер. Но я как улыбался, так и улыбаюсь, а вы чего-то скуксились. Зря.
- Может, все-таки высадишь? Нам же не по пути совсем, - продавливает Рим, но слишком мало воли, так он меня не сдвинет.
- Точно, да и мораль читать нам бесполезно! - Таха отключилась от моего соблазнения и стала менее интересной, но еще более желанной.
- А я и не начинал. Я разве говорил, что нехорошо убивать людей ради консервных банок? А тачка, какой бы дорогой она не была, суть консервная банка, мы только что проехали рядом с открытой банкой с сардинами завлекательного красного цвета. Но это не совсем наша история, хотя как пример достаточно наглядна. Я разве заикался о том, что вообще убивать нехорошо? Ибо смерть рядом, но в нас не живет и не гоже обряжаться в чужие одежды и думать, что с одеждой этой не своей тебе перейдут и полномочия. Подобные нотации действительно скучны. Сейчас тормознем около ближайшей харчевни и скушаем шашлык. И по сто грамм махнем под горячее. А потом продолжим путь до Казани.
- Нас будут искать.
- И обязательно найдут. И вы расскажете эту историю. Просто она пока не кончилась. Какого цвета будут столики в ближайшей кафешке?
- Белого, - сказал Рим, одетый как воин света.
- Красного, - все-таки вымолвила Таха после некоторой внутренней борьбы.
- Раз самые основные цвета пластмассовой мебели разобрали, я поставлю на синий.
Двумя километрами северо-западнее точки спора мы ели довольно сносный шашлык (а где вы без блата сможете на трассе получить шашлык настоящий?), сидя за синими столиками.
- Я так понимаю, что никто из нас этой трассой раньше не ездил. Ну и почему цвет угадал я?
- Повезло, - предположила Таха.
- Счастливчик, - сказал Рим просто чтобы что-нибудь сказать.
- Никто не замечал, что порой как будто попадаешь в волну? Подходишь к остановке и в ту же секунду приходит нужный автобус, там дают счастливый билет, успеваешь к поезду, заходишь и после тебя буквально закрывают двери и так далее. Так вот, сейчас в волне я. А вы нет. Это не значит, что я круче или лучше. Но то, что мы все оказались в одной тачке, в которой, кстати, никто оказаться не планировал - это факт. Я хотел ехать поездом. Вы хотели найти доброго лоха, чтобы лишить его колес, а может быть и жизни. Едем мы все в Казань… там нет моря и нет дельфинов, но по крайней мере есть белый кремль, который стоит того, чтобы его осмотрели хотя бы один раз в жизни. И напомню: солнечно, июль, лето. Всё только начинается…
Тут шашлыки отведать подкатило семейство из двух родителей и трех детей разного возраста: девчонка-подросток в неформальном прикиде, далее в линейке отпрысков шел мальчишка начальных классов школы, просто упивающийся каникулами, а венчала генеалогию румяная карапуз-девица лет четырех отроду. Только такие ячейки общества и способны вывести России из демографической пропасти. А иначе на данной части суши будут жить китайцы (впрочем в последнем варианте нет ничего минусового, Земля - она есть место для живых людей, а если люди не хотят плодиться и размножаться, то пусть переходят в мир иной). А из открытых окон круизера динамики качали песню Янки "Печать моя светла":
Я повторяю десять раз и снова -
Никто не знает, как же мне хуево
И телевизор с потолка свисает
И как хуево мне никто не знает
Все это до того подзаебало
Что хочется опять начать сначала
Куплет печальный, он такой, что снова
Я повторяю - как же мне хуево.
Поскольку я не хотел, чтобы меня обвинили в том, что я развращаю детские ушные раковины, я выключил музыку настоящую, и в забегаловке осталась только попса, что липкой жижей лилась из музыкального центра (правильнее было бы назвать забегаловку - заезжаловкой, а музыкальный центр - центром фекальным, впрочем, если кому-то нравится музыка по радио - слушайте и не говорите потом, что прослушали за музыкой жизню). Да еще Рим пропускал через себя очередную порцию альтернативы, под шашлык, но ее непродвинутым смертным было не слышно. Да, я бы несомненно выключил Янку, у меня даже пульт дистанционного управления имелся. Но, во-первых, я не верю в мораль, а во-вторых, не мог же я прервать песню. Да, к тому же - это слабый аргумент или аргумент моей слабости - в следующей песни на альбоме мата не было. Поэтому я не нажал кнопку "молчание", и даже готов был привести сотню с лишним причин, голосующих "за" некастрированный русский язык (велик ли он или нет - к независимым филологам), если бы отец семейства все-таки попросил убрать из общественного места необщественные выражения. Но все противоречия разрешились сами собой - семья села от нас на приличном расстоянии, которое примеряло наши музыки (у них в машине, если я не ошибаюсь, синкопировал какая-то джазовая банда). А если начать препарировать уже не звуки, а цвета, то выяснится, что у нас черный "круизер", у них - белая "десятка", сверху, наверное, наши компании совместно походили на знак Дао - черное перетекало в белое, которое перетекало в черное, которое…
Проснувшись в завтра и позавтракав мы обнаружили парочку влюбленных. Нашли мы их не в капусте. Все проще - стояли они и отчаянно голосовали, как будто за ними гнались всадники апокалипсиса. Одеты в джинсы, кроссовки, майки - короче, трассный вариант, когда багаж с собой: у нее - рюкзачок, у него - спортивная сумка. А что касается лирики, то их взаимное чувство было видно и из проезжающей мимо тачки на скорости 120 км, а вот всадники - это метафора. Зигзаг полицейского поворота (да, водить я не умею, но это не значит, что я не умею разворачиваться как в боевиках, есть такая штука как лёд, а на ней можно не только в кюветы улетать, но и учиться всякому четырехколесному кардабалету), и мы взяли "балласт". Они было рыпнулись, мол, нам в другую сторону, но наши-то четыре колеса катились в Казань и это невозможно было изменить.
- Давайте, по порядку. Кто будете, откуда путь держите и куда вам надо? Может, мы как раз туда и едем.
- Да мы же говорим…
- Да нам…
И еще много пустых слов. Зато подпитанных эмоционально. Но спустя малое время и большую кучу эмоций, мы клубок распутали. Родители, оказывается, были против. Рано еще для связки любовь-морковь. Лене пятнадцать, Олегу шестнадцать и мало ли чего там российское законодательство говорит о половых актах, легальных с четырнадцати лет по обоюдному согласию. Молодняк начали прессовать не по-детски, и парочка сбежала - что есть логично. И лыжи вострили два человека в неразлучном едином слове "вместе" на юга, точнее в Астрахань, там у Олега был надежный кореш.
- У вас любовь и посему, вы думать сейчас ни о чем другом не можете. У кореша этого надежного вас в раз вычислят. Основы стратегии гласят, раз вас ждут на юге, надо ехать на север, а мы именно туда и едем, точнее в стольный город Казань, - снова начал плести я паутину софистики.
- А кто это вы? - Лена интуитивно спросила то, что Олег никак не мог сформулировать логичными силлогизмами (мы - Таха, Рим и Тим - были слишком разными для одной машины).
- Мы антиглобалисты и планируем взорвать ихний белокаменный кремль в знак протеста! - сделав пальцами козу, выкрикнула Таха.
- Протеста против чего?
- Против всего, что творится в мире.
- Вы ей не верьте, мы банда рокеров отморозков! - Рим стал трясти своими короткими волосами якобы под рок.
- Да нет, вообще-то мы фетишисты и сторонники группового строительства куличиков, - я снова оторвал руки от руля и стал двигаться как обкуренный Чебурашка с широко открытыми глазами.
- Руль!!! - закричали мне.
- Я что ли рулю? - испуганно ору я в ответку.
- Наркотиками балуетесь? - преувеличенно серьезно спросил Олег.
- Нет, только торгуем!!! - веселье стало всеобщим.
Очередной пост ГИБДД нас проигнорировал. Мы же были в волне.
Рим решил пробить вопрос о штурвале.
- Тим?
- Аюшки.
- Можно я поведу?
- Не подумай, что мне жалко, но у этой машины суицидальные наклонности. Сначала кажется, что и управлять ей не надо - сама дорогу выбирает, сама в повороты вписывается. И вот когда ты успокоишься и перестанешь за ней следить… - я убрал руки от руля, мы ехали по прямой, впереди было чисто, и вдруг автомобиль рванулся на встречную, как раз к рамке фуры. Нас бы и размазало по этой плоскости, если бы я вовремя не рванул поводья норовистого скакуна. - Главное, и балансировку на автосервисе сделали, и резину проверили - всё путем. Но, как я уже говорил, видимо в ней кто-то умер, вот машина и хочет последовать за своим хозяином, как в свое время, вещи отправлялись вслед за фараоном в пирамиду.
- Так что придется тебе наслаждаться просмотром фильма "Ромео и Джульетта" в первом ряду! - успокоила Таха своего напарника, тот фыркнул и погрузился в альтернативу (а другой альтернативы у него и не было, он действительно был слегка зажат влюбленными, скорее эмоционально, чем физически - места-то сзади хватало на троих).
- Как будто сама не влюблялась, - оторвалась от Олега Лена.
- Я столько раз влюблялась, что… и всё неудачно. Вот и теперь неровно дышу к водителю катафалка.
- Тим, ты прямо копия того типа, который водил катафалк в фильме "Однажды в Америке", - Олег время находит языком еще и болтать, шустряк то же мне.
- Точно! - Рим приставил к моему виску свой палец.
- Спасибо за ярлыки, свели живого человека к плоскому персонажу синематографа. Тьфу.
Таха стала ластится и мы уже без участия машины-самоубийцы чуть не вылетели с трассы.
- Руль!!!
За шутками и прибаутками незаметно пролетели версты, и километровые столбики их ершились гребенкой через каждые 1000 метров. А вывели они нас в один не то кемпинг, не то гостиницу совсем без звезд. Впрочем зачем нам джакузи и золотые краны? Простой постели без прочих удобств вполне достаточно для неземного счастья.
- С тобой что-то не так.
- Я потерялся.
- Где?
- Внутри себя.
- Ты гонишь!
- Чтобы выбраться гоню так, как никогда не гнал. Но не получается. На самом деле.
Таха попыталась согреть потерявшегося своими пусть и не очень большими - не зароешься - грудями, но зато реальными, живыми. Такие маяки могут и вывести…
- У тебя это давно?
- С год примерно. Выпал из жизни. Впечатление такое, что съемки одной серии закончились, а другую снимать не начали. Вот и занимаюсь пересмотром сценария. Что к чему, правильно не правильно, куда идти и прочие пустые вопросы.
Я неуклонно стервенею
С каждым смехом, с каждой ночью, с каждым выпитым стаканом
Я заколачиваю двери
Отпускаю злых голодных псов с цепей на волю
- Может, тебе влюбиться?
- Ждем-с… хотя, знаешь, в личной жизни у меня большой кризис. Плохие девчонки думают, что я хороший, а для хороших девчонок я слишком плох.
- Придумываешь.
- Нет. На этот раз нет.
Некуда деваться - нам остались только сбитые коленки
Я неуклонно стервенею с каждый разом
Я обучаюсь быть железным
Продолжением ствола, началом у плеча приклада
- А я плохая или хорошая?
- Раз лежишь на мне, то плохая, хорошие девчонки лежат под своими благоверными мужьями.
Драка при такой степени близости невозможна, ибо все телодвижения приводят к сексу.
- Ты похож… - пауза длинной в три с половиной поцелуя, - …скорее, на белого драйвера.
- Шутишь. Раз я всё время улыбаюсь и никого не убиваю так сразу и белый? Нет.
- Ты хочешь сказать, что ты плохой?
Сядь если хочешь
Посиди со мною рядышком на лавочке - покурим глядя в землю
Некуда деваться - нам достались только грязные дороги
Я неуклонно стервенею с каждым часом
- Не являюсь хорошим, так будет правильней.
- Почему?
- Я говорю слова, в которые не верю. Вот вас ими с пути сбил. И заразил.
- Но это же к лучшему.
- Может быть. Я не знаю. Тем не менее чего-то убедительное пробулькал, и вырвал с трассы и везу в Казань. Влюбленных тоже сгоношил на романтическое путешествие в Солнечный город. Да, солнца там сейчас полно, но это не делает его солнечным. Болота с куликами и помойки, центр весь в развалинах, потому что трущобы снесли, а ничего взамен не построили, и… Видишь, я даже сомневаюсь в достоинствах своей родины. Оторванный ломоть неизвестно чего. Я могу и дальше жаловаться, может, ты еще раз мне покажешь наколку.
- А ты ее сам найди!
- Кажется она была здесь… - глазам нельзя было доверять и я пробовал путь на ощупь губами, - нет? а здесь…
От большого ума лишь сума да тюрьма
От лихой головы лишь канавы и рвы
От красивой души только струпья и вши
От вселенской любви только морды в крови
- Я давно хотел это спросить, и после всего того, что между нами уже было.
- Хорошее вступление.
- Дальше будет не хуже. А как вы водил устраняли, клофелином или бритвой по горлу и в колодец?
- Анимэ насмотрелся?
- Это где насилие кровавое, умопомрачительный секс, старый добрый рок-н-рол в формате долби-дигитал, и у всех такие большие-пребольшие глаза?
- Ага.
- Никогда ничего подобного не видел. Но ты не ответила на вопрос.
- Ты сам мне не даешь.
- Молчу.
- Опять!
- … - и только мои брови говорили: ответа, ответа!
- Клофелин это старо. Вот смотри, - она достала из сумочки вполне милую косметичку, которая родила пузырек с надписью "Аспирин". - Последнее слово химии, белые надо добавлять в алкогольные напитки, прозрачные - в безалкогольные.
Перкуссия с белыми и прозрачными таблетками прошуршала веселенький мотивчик.
- И какие последствия…
- Слушай, мне эта тема надоела.
- Значит, я бы отведал прозрачную.
- С твоим воздержанием, тебя бы действительно пришлось успокаивать, причем кувалдой.
- Это я воздержанный?!
И мы снова стали кувыркаться на промятых матрасах, но они и не такое видели.
Естественно, в Казань мы приехали не как-нибудь, а как надо. То есть сначала через выпукло-вогнутую дорогу на Зеленый Бор, там если педаль акселератора утопить и не отпускать, можно поймать несколько моментов невесомости, а за туда-обратно удвоить их количество. Сам дачный поселок был нам не нужен, ведь кондишен не давал вспотеть и забеспокоиться о пляжной прохладе. Главное в этом аттракционе не задавить грибников-ягодников. Как гонщиков манят места с низкой гравитацией, так грибников притягивают к себе грибницы и ягодницы. Каждому своё. А мании пешеходов надо уважать, даже попавшим в лапы своих идей-фикс драйверам. Вот мы и гудели так, что никого не задавили, даже все глухие ежи леса остались колючими и объёмными.
Потом я направил мушку нашего прицела на паровозик юдинский. Настоящие герои не ищут прямых путей. Ну в какой это сказке видано, чтобы от камня сразу рвать когти своего боевого коня прямо (а налево прокрасться, а направо местность проверить?) Так что… в некотором лесу, среди дерев хвойных и лиственных притулился на постаменте из камня самый настоящий паровоз. Этому возу не мазут нужен был для топки и не электрический суррогат - ему бы уголька, да почернее. Вот такой реальный сюр. Рим, не долго глядя на такие дела, забил косяк и поделился им с Тахой. Влюбленные так и не оторвались друг от друга, но, чтобы им не мешали мы, отошли любиться в чащу. Я же лег на крышу катафалка и так положил голову на предплечье, чтобы видеть только купол неба синий, да паровоз, убегающий в безрельсовую даль. Поскольку я тоже находился на приличном расстоянии от упавшей хвои, то создавалось впечатление, что я плавно рассекаю облачка параллельным курсом с железным многоколесным локомотивом. Чух-чух-чух - не раздавалось и дым не нарушал чистые просторы под-над облаками.
Параллельно пути черный спутник летит
Он утешит, спасет - он нам покой принесет
Под шершавым крылом ночь за круглым столом
Красно-белый плакат - "Эх, заводи самокат!"
Влюбленные вернулись. Наркоманы вернулись. Я вернулся. И мы завели свой самокатик. И его колеса довели - наконец-то! - до больших букв, складывающихся в слово: Казань. И под колеса стали бросаться колобки красные, а за ними колобки желтые маячили, и только добряки зеленые колобки давали пищу для спидометра.
- А кто это? - почему-то спросили влюбленные (и как это на вопрос время нашли?), указывая на памятник.
Ноги в колючей проволоке. Гм… Это автор "Моабитских тетрадей". Но вот как его зовут? Ба, не помню.
- Пошлите лучше внутрь.
Над аркой белогривой, что открывала доступ к чреву кремлевскому, прилепился значок ЮНЕСКО, сей организации, видимо, делать нечего - причисляет всякие каменные развалины к всемирному наследию. Не понимают, что всякое здание рано или поздно снесут ради другого здания или ради ничего. Лучшая судьба кремля - разрушение в битве. На худой конец - саморазрушение от старости. Кремль должен быть разломан и стерт из реальности (на чертежах не хай красуется во всех проекциях), чтобы в нем не заводились кремлины (но о них не здесь).
Пока гуляли по стенам наступил вечер. Мы покинули территорию кремля, вновь прошли около памятника, обошли государственный музей с тыла, тут нас и настиг алый закат. И колокола храма ударили канонадой - спящий да проснется. Алые небеса и - бом! бом! бом! - слились в такое, что невозможно запечатлеть ни буковками ни самыми совершенными цифровыми видеокамерами. Это надо пережить.
А потом наступило завтра, иль завтра наступило на нас. И я не знал, что надо было делать. Волна не несла меня больше. Компания распалась. Влюбленные поехали домой, судя по телефонным переговорам родители изменили свое видение ситуации и решили, что уж лучше их чада будут перед глазами вместе, чем неведомо где тоже вместе. Модный парень Рим рванул в Москву. Через год его нашли на квартире мертвым. То ли организм не смог примириться с дозой, то ли наоборот, то ли это было убийство. Говорят, даже в морге он лежат стильно. Еще полгода спустя разбежались Лена и Олег. Родня всплеснула руками и соединила в восклицании два имени Алла и Луи. А мы с Тахой живем в Казани. Просто живем в Казани. Временно это или навсегда? За каждым из нас едет свой черный драйвер и где там на карте крестик пересечения маршрутов ведает один лишь штурман, если таковой, конечно, нужен смерти. Гм… белые драйверы выражаются более плюсово: если за вами едет черная машина с голубым огоньком, то всё самое интересное только начинается.
(Вопрос: что будет, когда смерть придет к смерти? оставляю на самостоятельное обмозговывание.)
…щекочу живот той, что лежит на мне, а я на ней ласковым пальцем вывожу всякие калябушки-малябушки - их никто не прочтет. А Таха смеется. Чего и вам же…
<<<на Рассказы
|
