Светлая сказка

Яркий свет ударил в глаза Яна и он проснулся. Проснулся практически в полной темноте. Конечно, в ней плавали разноцветные пятна и их даже можно при желании заставить кружиться. Достаточно несколько раз покрутиться на чем-нибудь ровном. Лучше всего крутиться на пятке, упрешься ей в мостовую, раскинешь руки - ра-а-аз! - и пятна отправляются в хоровод. Главное не переборщить, а то можно и упасть. А падать для слепого тяжело. Сразу чувствуешь свою беспомощность, ладно ещё, если верный Алый рядом. Трехгодовалый пёс поводырь верно охранял и сопровождал Яна и был настоящим другом! И глазами. Алый, даже когда видел противных котов (для его души от кончика носа до кончика хвоста), и то не лаял и не отвлекался от главного в своей жизни - вести Яна… от кузни, до рынка и обратно, или от кузни до дома, или от дома до речки, где Ян иногда заходил в воду… но недалеко, не глубоко. Однажды дерзкие хулиганы хотели подшутить над слепым Яном и окунуть юношу с головой… но Алый раскусил намерения мальчишек, в несколько прыжков грозная овчарка оказалась рядом с ними и преградила путь. Шерсть пса вздыбилась, а верхняя губа слегка поднялась, обнажая клыки. Он даже не зарычал, не залаял, но такой тихой и такой явной угрозы было достаточно. Мальчишек как ветром сдуло. А Ян… Ян даже ни о чем не догадался.

Проснувшись, Ян пошел умываться. Он любил брызгать в лицо холодной колодезной водой. А вот Алый эти утренние процедуры филонил, его невозможно дозваться утром. Гулять - всегда! Идти в кузню, на рынок, на речку или куда-нибудь еще – пожалуйста! А вот умываться - это уж увольте! Ян к этому привык и фыркал рядом с умывальником без своего верного компаньона. Но Алый всегда рядом. Мало ли что…

Проснулось ли её сиятельство? О, этот вопрос волновал почти всех в герцогском замке. Почти, потому что садовника он волновал мало. Вот алые розы и белые розы, которые украшали стол, где её сиятельство завтракали, волновали садовника сильно. От этих роз зависела… практически жизнь садовника. Ведь, если уволят, то он с большой семьёй по миру пойдет. С волчьим билетом не возьмут даже в общественный парк газоны стричь. Повар примерно так же сильно хотел, чтобы пудинг получился на славу. Ведь поваров много, а пудинг для её сиятельства - один. И только один повар может его готовить. А что же герцог Бальба? Он уже семь раз посылал узнать, проснулась ли его любимая дочурка. Не дождавшись одного лакея с известиями он посылал другого, третьего, чтобы узнать, куда эти лоботрясы подевались. Целый караван запыхавшихся лакеев носился от кабинета герцога до святая святых - спальни её сиятельства. Наконец доложили: её сиятельство почивает. А значит, не шуметь! Полная тишина в доме. Даже попугай в клетке молчит в тряпочку. Знает, шельмец, одно громкое слово и… в суп.

А её сиятельству снился сон. Анна летала. Нет ничего прекраснее на свете, чем свободный полет. Ты раскидываешь руки от горизонта до горизонта и легко взмываешь в небо. Да, люди, я умею летать! Девушка смеялась и кричала во все горло: «Смотрите, я умею летать!» Она поднималась к облакам и проносилась над городской ратушей так низко, что еще чуть-чуть и могла бы щёлкнуть по гребешку петушка на флюгере. Ликование, чистое ликование в груди. Так легко, так светло. Это просто светлая сказка! Но тут Анна проснулась. И заплакала. Потому что во сне она могла летать и видела. А наяву… она была слепой. Да и люди, знаете ли, не летают. Никогда. Если бы в королевстве Зелёных холмов началась война, в замке герцога не было бы такого переполоха, какой выбили из стен и гобеленов слезы её сиятельства. Герцог Бальба забросил все свои дела (по правде сказать, у него и не было особо важных дел в это утро) и бросился на спасение своего любимого и единственного чада. Няньки, гувернеры, учителя, лакеи и прочие бездельники рассыпались перед ним, как рушится карточный домик, если выдернуть всего одну карту в его основании.

- Аннушка, не плачь, не плачь, ты меня этим убиваешь! Я сделаю всё, всё, что ты скажешь, только не плачь! - стенал герцог.

- Папа, папа! - Анна плакала, её трясло, она никак не могла успокоиться.

Сердце герцога обливалось кровью. Этот суровый лев войны, при упоминании имени которого Киликийские пираты прятались в свои самые дальние пещеры и бушприта не казали в море целую неделю… этот самый уважаемый герцог в королевском совете, от мнения которого часто зависело даже больше, чем от воли короля (но не королевы)… этот царь и бог для всех подданных герцогства… сейчас являл собой просто любящего отца, дочь которого плакала, а он ничем не мог ей помочь. Это худшая пытка на свете! И она продолжалась вечность и еще четыре минуты.

Со стороны казалось, что Алый идёт на поводке у Яна. Но если внимательно присмотреться, то станет ясно, что это Ян шел "на поводке" за Алым. Зато тележка - тут уж никаких сомнений нет - катится за Яном. В тележке погромыхивают разные полновесные изделия кузнеца Фёдора, приходившегося Яну отчимом. Конечно, их можно было бы украсть, только вы готовы отдать брюки и ноги на растерзания Алому? Вот и карманники с базара на это не шли, они точно соизмеряли возможную выгоду и возможные потери здоровья и свободы (обычно за мелкое воровство давали три месяца исправительных работ на руднике). Путь от кузни до рынка занимал восемь минут, если Алый шёл быстро, или все двадцать, если по улице выгуливали кокер-спаниельшу Люси. Сегодня Люси была в настроении поиграть, Ян улыбался, он слышал, как заигрывали друг с другом собаки, как возмущалась служанка, которая выгуливала Люси. Мол, "этот ужасный зверь" (это она про Алого) пристает к их красавице! Но это всё предназначалось для ушей хозяйки. А служанка была доброй, и уж конечно, она знала, что Алый никакой не ужасный зверь, она его подкармливала, разумеется, с разрешения Яна. Да и Яну перепадали от неё то яблоко, то спелый подсолнух, то алобокий помидор (их еще томатами кличут почему-то).

Ян издалека услышал этот звук. Мало кто из окружавших его людей быт так чуток на ухо. А у слепого Яна ёкнуло в груди. Кто-то отчаянно сёк лошадь. Сёк до смерти.

- Алый, вперед! - это был не приказ, а просьба, лететь быстрее ветра. Да, он слепой и, наверное, ничем не сможет помочь. Но он сможет броситься под кнут. А Алый… Алый не подведёт!

Водитель лимузина костерил пробку, баранов, из-за которых и возникают пробки и… ну в общем всех, от кого рождаются эти бараны, из-за которых и… он знал инструкции и знал, что не имеет право покидать кабину, ни при каких обстоятельствах. Он даже окно не мог открыть и сказать, куда бы баранам нужно пойти…

А затор возник из-за того, что телега с установленной на ней очень тяжёлой бочкой не могла забраться в гору, да еще в неё с боку въехала другая телега с горшками, оглобли в раскоряку, колесо в выбоине, лошади дергаются, а толку - меньше, чем у гульки хвостик. А тут еще и герцогский лимузин нарисовался, и как его сюда занесло? Ах ты неладная… и мастеровой, что правил телегой с бочкой, видя такие дела, кнутом стал стегать лошадь, наотмашь со всей своей молодецкой дури. Старая кобыла уже тем была виновата, что силы у неё не те, дура она полная, да и под горячую руку попала. Когда бьешь по хребту, а лошади хоть бы что, бей по морде, по глазам стегай, чтобы проняло. И мастеровой стал хлестать по глазам. Вот тогда лошадь и испустила уже не звериный вопль, а крик забиваемой души. И содрогнулись люди вокруг, у которых в груди была не только мышцы, качающая по венам кровь…

Анна не могла слышать этот отчаянный вопль, забиваемой до смерти лошади. Она заткнула уши ладошками. Но звук проникал даже под плотно прижатые к голове ладони. От него нельзя спрятаться. И тогда Анна открыла дверь. Гувернантка в это время смотрела, не освободилась ли дорога. А охранники… в последствии они даже под пытками не смогут внятно ответить на вопрос: что они делали в это время. Потом их казнят. Анна выскользнула из салона лимузина и пошла. Как можно быстрее она пошла по улице. Она не знала куда. Подальше. От крика. Она держалась за стену левой рукой и выставила вперед правую, и шла… шла… только бы поскорее не слышать этих страшных звуков, проникающих под кожу! И тут что-то твердое ткнулось ей в ногу, прямо в бедро около колена, куда не доставала юбка. Это был холодный и чуть мокрый нос Алого (как и положено у здорового пса). Анна погладила собаку. Алый дал себя погладить. Он видел хороших людей и мог отличить их от людей плохих. А ещё важно, что лошадь перестали стегать, потому что местный силач Вольт добрался до места происшествия, вырвал кнут из рук мастерового и слегка его толкнул, мастеровой неожиданно упал и понял, что лучше не вставать. А потом телеги расцепились и движение было восстановлено…

- Какой ты мохнатый и добрый… - Анна уже могла жить, потому что истошный крик не повторялся, и она спокойно трепала голову овчарки. - Как его зовут? - девушка почему-то подумала, что спрашивает Изольду, она так привыкла, что гувернантка всегда рядом, что сильно удивилось, когда не сразу (не сразу!) ей ответил совершенно не знакомый голос.

- Его зовут Алый, он мой поводырь, - Ян не видел незнакомку, но ему очень понравился её сильный голос. Юноша вслушивался в него, как в музыку органа в церкви, как в журчанье ручейка, как в трель соловья, поэтому и ответил не сразу.

- Ты тоже слепой? - Анна сначала спросила, а потом смутилась и покраснела.

- Да, а ты разве… - и тут Ян понял и тоже смутился. - Ты тоже… - но это было невежливо. А Анна вообще не знала что сказать, ведь… и тогда они протянули друг к другу руки и их пальцы встретились. И их сердца встретились… Почему эту восхитительную, эту светлую, эту волнительную сцену никто не заметил? Ни вездесущие мальчишки с улицы, ни жандарм, ни любопытные перечницы из соседних домов, которые знают всё, что происходит в каждом из окон днем и ночью. Чудеса, да и только!

Приведение из могилы Йохана утверждает, что это фея Моргана навела порчу на Анну. Позавидовала её красоте, вот и лишила зрения. Забавница такая эта фея, знала, что отнять и красоты не попортив, и стерев всю её прелесть. Впрочем, кто в своем уме обращает внимание на слова какого-то приведения? Вот и мы не будем.

Воргу - начальнику охраны герцога - хотелось провалиться под землю, но он знал, что даже в Аду герцог Бальба его найдет… и… а вот это было слишком страшно даже для ветерана многих войн и пограничных конфликтов. Он стоял с непокрытый головой перед светлыми и настолько холодными глазами герцога, что мухи в комнату старались не залетать, а то можно попасть под ледяной взгляд, замёрзнуть и упасть на пол. С герцогом Борг прошёл огонь и воду, а вот медные трубы испытал только Бальба, ведь начальнику охраны слава не положена по статусу. Если бы сейчас герцог сказал, что ему нужно сердце Ворга, тот, ни секунды не задумываясь, вскрыл себе грудь именным клинком и положил сердце на стол. Но герцог сказал иное.

- Найди.

Приказ был слишком прост и слишком сложен одновременно. Уж если лучшие ищейки, полиция и воры не помогли, то теперь только Ворг и сможет вернуть Анну. И Ворг вышел из кабинета и пошёл по коридору, люди от него просто шарахались, а потусторонние существа разметались на составные части ещё раньше.

Многие хотели получить внушительный куш в 100 тысяч полновесных золотых. Но близко злато, да в свой сейф или тайник не засунешь. Потому что никто не мог найти Анну, за которую так много премиальных назначено. Проблема профессиональных ищеек и простых любителей обогатиться без соответствующей квалификации заключалась в том, что они искали её сиятельство. В образе. Или похитителей, скрывающих её с целью получения выкупа. За золотом люди не видели льва. А в слепом мальчишке рядом с шарманкой на площади никто не видел Анну. Приобщение к труду прошло просто. Катя – мама Яна – смысла с Анны всю косметику, её слишком приметные волосы уложила и спрятала под берет. И вот у всех на виду под звуки скрипучей шарманки Анна поет старинные песни. У неё очень хорошая память и она их запоминает буквально на лету. А поёт так душевно и жалостливо, что слушатели плачут. Не все кидают в коробку на земле медяки, некоторые подносят продукты. Уж больно ты худой, хлопчик, тебе кушать надо - так часто говорят. Мзда жандармам выплачивается справно, с нищими за территорию поговорили, точнее выпили. Так что песни поются легально. И ни у кого нет вопросов. Если пересечь площадь, то на центральной тумбе можно увидеть объявление о вознаграждении за сведения о пропавшей Анне. И её портрет. Но порой зрячие люди видят меньше, чем слепые. Чудеса, да и только!

Приведение из могилы Йохана скрипучим голосом шепчет во тьме ночной, что и тьмушку на Анну накинула тоже небезызвестная в своей изобретательности фея Моргана. Так она эту тьмушку ловко накинула, что никто Анну разглядеть не мог, видели слепого сорванца, поющего тонким голосом у вечной шарманки. Но мы уже договорились, что не будем слушать мозгокрутства приведения. Уж больно оно много себе позволяет, да и вообще источник информации непроверенный и ненадежный.

Только Ян тьмушки не видел. Он вообще не видел Анну. Он представлял рядом с собой самую замечательную девушку на свету. Конечно, он в неё влюбился, но он не признался бы в этом. Ведь, кто он такой? А она! Любовь делает человека необъективным, для него любимая – всё, а сам он – ничто.

Как увлекательно рассказывал пришедший в их дом странник! Анна и Ян зачаровали его речи. Молодые люди уносились в дальние дали, видели оазисы среди пустынь, заброшенные города с дивными храмами, рукотворные острова, висячие сады, скрывающиеся за облаками башни… но больше всего им в души запала одна история не про путешествия. Оказывается, вернуть зрение просто. Нужно всего лишь увидеть темноту. Закрыть ладонями глаза, расслабится и успокоится, постараться не думать ни о чем и ни о чем не волноваться. И вот, когда все оранжевые, желтые и красные круги исчезнут, когда исчезнут белые пятна и точки, когда наступит полная темнота, которую не всегда увидишь ночью в колодце, вот тогда зрение вернется. Анна и Ян не верили и боялись поверить и надеялись и… конечно, после ухода странника они попробовали и ни один раз. Каждый день они пытались увидеть полную темноту, чтобы наконец-то увидеть настоящий свет.

Ян спал и видел сон. Как будто он проснулся. И он стал зрячим, он улыбнулся солнечному лучу, что пробивался сквозь окно, он захохотал и бросился к Анне.

- Анна, я вижу, вижу! Странник не обманул! - он тряс её, обнимал и целовал.

- Я так рада за тебя, Ян, - Анна улыбалась. А Яна резануло - его любовь была по-прежнему слепа!

- Анна, Анна, ты тоже сможешь! Как и я смог.

Только радость куда-то исчезла. Всё не так и всё не то, когда твоя девушка слепа. А ты уже нет. Ян ударил себя кулаком в грудь… и проснулся.

Но он не превратился в слепца. Он видел! Видел на самом деле – вот окно, а вот комната, а вот книги на полке, а вот его рука и указательный палец, что на них указывает. Он захохотал и на крыльях любви бросился к Анне.

- Анна, я вижу, вижу! Странник не обманул! - он тряс её, обнимал и целовал.

- Я так рада за тебя, Ян, - Анна улыбалась. А Яна резануло - его любовь была слепа до сих пор!

Как же так? Ян не мог понять.

- Анна, Анна, ты тоже сможешь! Как и я смог.

Только радость куда-то исчезла. Всё не так и всё не то, когда твоя девушка слепа. А ты уже нет. Ян ударил себя кулаком в грудь… и проснулся.

Холодно стало Яну. Он не мог выбраться из сна. Просыпался, якобы видел, но на самом деле всё это по-прежнему происходило в сновидении. Такой вот вложенный в себя сон без выхода…

Ян проснулся. В том сне, что мы называем явью. И понял Ян, что это не сон. И он видит! Видит свою руку, видит окно, а за окном – свет!

Он задохнулся от радости и побежал к Анне! Он действительно прозрел! …а Анна - нет. И радость исчезла. Всё не так и всё не то, когда твоя девушка слепа.

Уж как он только ни объяснял, как ни советовал, как ни поддерживал Анну, но у той не получалось увидеть тьму полную, чтобы потом увидеть настоящий свет. Ян шептал ей слова успокоения, что всё будет хорошо, но сам в них мало верил. Слова без веры могут утешить, а вот реально помочь - нет.

Приведение из могилы Йохана, будь оно не ладно, излагает такую гипотезу: мол, Анна по тому и не могла увидеть свет, что чары феи Морганы усилиями воли простой, ну пусть не очень простой, а красивой и доброй девушки развеять было нельзя. Мощи требовалось больше, ну волшебницу там добрую подключить или ещё какие-нибудь высшие силы… Может быть, приведение ещё захочет за подобный бред получить научную степень, а? Кандидат или даже доктор наук приведение… Наглость какая!

Долго и подробно объяснял Ян Алому, что теперь он должен быть глазами Анны. Алый смотрел на хозяина слегка недоуменно - он сам что ли ситуацию не понимает? Потом Алый додумался просто лизнуть Яна в щеку и на этом взаимопонимание снова вернулось к ним. Теперь Алый водил Анну на площадь, где она пела под звуки довольно раздолбанной временем шарманки. А Ян возил тележку с железками на базар уже самостоятельно. Он учился читать, довольно быстро осилил алфавит и жадно стал читать всё, что попадалась ему на глаза. Вывески, рекламные объявления, и…

Внимание!

100 тысяч золотых тому, кто…

а вот дальше картинка у Яна поплыла, он долго тёр глаза, которые отказывались… отказывались видеть это. За Анну – дочь герцога Бальбы! - давали награду. То есть рано или поздно её найдут и вернут в замок. Странно, что этого до сих пор никто не сделал. Неужели никто не видит в поющем сорванце её высочество Анну?

- Что плачешь по золоту, которого у тебя никогда не будет? - поддел Яна острая на язык торговка рыбой Кончита.

Ян помотал головой и пошёл своей дорогой, а Кончита еще что-то едкое кричала ему в след, но он уже этого не слышал. Юноша представлял будущее, которого у него могло и не быть…

Хлипкий и мерзкий соглядатай аж светился от той новости, что распирала его худые бока.

- Говори, - бросил ему кость Ворг.

- Я знаю, где Анна! - выпалила ищейка. - Но я хочу гарантий, что получу 100 тысяч золотом.

Последнее слово ищейка произнесла с придыханием.

- Если ты сомневаешься в слове герцога Бальбы… - Ворг сжал кулак, в котором был целый кубок, а разжал кулак, в котором оказалось мятое серебро…

- Нет, я не говорил, что сомневаюсь. Но после того как я отведу вас к дому, где живет в настоящее время её сиятельство…

- Тебя не забудут.

- Вот это я и хотел услышать, мне разве много надо? Только гарантий сильных мира сего…

- Веди! – Ворг встал из-за стола, выпрямился во весь рост, и в комнате сразу стало тесно.

- Сей момент, мой господин, сей момент…

Ворг взял десяток бойцов с собой. Не для помощи. Нет. Даже если бы легион бессмертных стоял у него на пути, он бы и через него прорубил просеку к Анне. Бойцы нужны были только для того, чтобы растаскивать горы трупов людей, зверей и демонов, которые имели бы неосторожность встать на пути Ворга.

Дверь в дом он открыл ногой. Бросившегося на него пса он успокоил, просто схватил за глотку и ударил о косяк. Хозяин дома - широкоплечий детина, наверное, кузнец, хотел было встать из-за стола, но Ворг так налег на крепкий стол из цельных досок, что кузнец отлетел к стене, которая от удара проломилась. Оставался юноша. Кулак Ворга уже готов был сломать ему челюсть, а может и шею сразу. Но тут раздался крик Анны:

- Не-е-ет!

И Ворг чуть ослабил удар… кулак выбил из Яна дух, но не жизнь.

Когда Ян лежал без сознания, к нему явилось приведение из могилы Йохана. Оно долго скрипучим голосом жаловалось на свою не жизнь - Ян чуть было не заснул от такой скукотищи. Но трудно заснуть в не сознании. Потом он услышал главное для себя – оказывается, Анну заколдовала фея Моргана. Только она могла вернуть девушке зрение! Ян очнулся и хотел было сразу побежать к колдунье, но зашатался и упал на пол. Слишком мало сил для беготни. Пришлось отлеживаться два дня. А мама делала ему компресс. Он корил себя, но не мог действовать быстрее. И вот он уже может ходить! Больше медлить нельзя. Ян не долго собирался, по пути он нарвал положенные растения и принёс ещё кое-какой дар Моргане, ведь без даров ведьмы тебя и на порог не пустят.

А дорогу к ведьме Яну указали птицы – без их наводящего чириканья, он бы никогда не нашел Вату-Моргану – жилище злобной колдуньи. Зловещие чертоги были скрыты туманом вечным, зайдешь в такой – и не выйдешь никогда назад. Но птицы помогли доброму молодцу преодолеть серую пелену. Внутри жилища ведьмы обстановка соответствовал занятиям хозяйки – черепа, чучела крокодила и прочих кусачих животных, склянки с заспиртованными трупиками разных тварей и не разбери пойми каких уродцев, обязательный филин под крышей и хрустальный шар. Ян поздоровался и положил дары на свободный край стола, который видывал и не такие вещи на себе.

- Зачем явился, знаю, - с ходу заявила Моргана. – Но скажи мне, милый Ян, зачем я должна помогать тебе?

- Назови свою цену.

- Ты думаешь, что отделаешься корешками или золотом?

- Назови свою цену.

- Какой быстрый. Может, чаю попьёшь?

Яна передернуло от мысли – что может быть в том чаю.

- Спасибо, я уже пообедал.

- Брезгуешь…

- Что вам нужно?

- Молодильные яблоки, что у Кощея в саду растут. Смогешь принести?

- Попробую.

- Ну, пробуй, пробуй.

Ян попрощался. К Кощею путь был не близкий. Надо подготовиться. Юноша зашёл домой и собрал котомку, попрощался с мамой и отчимом и пошёл по дороге, по которой никто не ходил. Только вороны провожали его удивленным карканьем. Чтобы кто-то сам шёл на смерть? Вот это дивно!

Дворец Кощея тёмный и не приглядный встретил гостя сурово. Стражники долго хохотали, когда узнали, что Ян пришёл к их хозяину добровольно. Потом связали и бросили в яму к гадюкам. Вот будет потеха, так потеха! Но змеи – существа мудрые и не стали кусать Яна, ведь он шёл по дороге любви и не его вина, что этот путь привел его в такое гнилое место. Стражники осерчали, вытащили своего пленника из ямы и бросили его в загон ко львам. Вот будет потеха, так потеха! Но львы, хоть и были голодными, не стали рвать Яна на куски. Уж слишком он был светлым, да и то верно, что в нём мяса почти не было – одни кожа да кости. Удивленные стражники захотели без затей отрубить пленнику голову и посмотреть, что у человека внутри такое, раз его и гадюки не жалят, и львы не жрут. Но тут пришёл посыльный и объявил приказ Кощея привезти нового пленника к нему. И вот Яна привели в тронный зал, где правил царством тьмы тёмный властелин. Он захохотал, когда Ян рассказал, зачем пришёл.

- Молодильные яблоки Моргана захотела? А может тебе ещё и блюдечко с голубой каемочной, ась?

- Было бы неплохо.

Кощей развеселился ещё больше от такой смелости и наглости. Он так хохотал, что чуть не распался на составные кости, но Кощей не мог умереть – он же бессмертный. Так что и не умер.

- Вот повеселил старика!

- Вы скажите, пожалуйста, что вам принести взамен яблок, а я уж постараюсь достать.

- Достать… дерёвня! У меня всё есть, даже жизнь вечная. Только скучно жить. Ладно, рассказывай пока сказки. Если понравятся, доживешь до завтрашнего утра, ну а если нет – не обессудь.

Ян стал рассказывать сказки, которые ему сказывала в детстве мама. Так он дожил до завтра, а завтра сегодня стало вчера. День повторился, а сказки – нет. Кощей продлил жизнь Яна ещё на день. Так прошла неделя, в одну из сказок удачно вкралась русалка.

- О, русалку хочу! Доставь мне русалку и я дам тебе молодильных яблок!

- Будет сделано! – пообещал Ян, он попросил лошадь и телегу с ванной, чтобы было на чём русалку привезти.

- Губа не дура! – одобрил план Кощей.

И вот по дороге плетётся старая кобыла, она тянет телегу с ванной, а перед ванной на охапке сена восседает неунывающий Ян.

Русалку Ян ловил и на розы и на мимозы, и зеркало предлагал, и даже бусы разноцветные с базара (цена им пять грошей), а она только смеялась и брызгалась. На предложение переехать к Кощею, где её ждал отдельный бассейн с солёной водой и вечная молодость, она отвечала однобоко: «Неа!» Но нет таких крепостей, которые бы не взяли влюбленные сердца. А тут ещё помогла склока в семье русалки из-за наследства, а также разрыв с русалом. В растрепанных чувствах чашуяхвостоя особа разругалась с большинством родичей и махнула на них всем, чем могла. И вот она уже бултыхается в ванной, бережно закреплённой на телеги, которую медленно тащит лошадка. Чтобы русалке было не скучно, Ян пел бравые песни.

Дворец, тронный зал, тот же бледный скелет на троне.

- Русалка! – обрадовался Кощей.

- Нахал! – ответила на ласки прелестница и кокетливо унырнула от него в приготовленный бассейн с фонтаном королевских размеров.

Два молодильных яблочка достались Яну, а ведь Кощей мог бы ему голову отрубить и обещанное зажать. Зло такое допускает. Но не до злодейств Кощею было – он даже как-то помолодел, ведь в бассейне плескалась и не давалась златокудрая особа в самом расцвете сил.

Бочком, бочком, как краб, Ян свалил с чужого праздника сухопутной и морской жизни.

И снова птицы провели Яна сквозь туман к чертогу Ваты-Морганы.

- Ого-го кто пришёл! Да ещё и яблочки молодильные принёс! Давай их скорей мамочке! – видимо, Моргана напилась какого-то туманящего мозг зелья, потому что выглядела уж чересчур оживленной и непривычно доброй.

- Сначала расколдуй Анну! – потребовал Ян.

- Да легко!

- Нет, ты расколдуй!

- Да расколдую, век яблок не видать!

- Расколдуй!

Поняв, что из Яна яблоки так просто не вытрясти, ведьма посуровела:

- Даю слово, что расколдую Анну в тот же миг, когда вы с ней поженитесь! Ну, чего зенками вылупился? Яблоки гони!

Ян отдал молодильные плоды и пошёл прямиком в герцогский замок. Там ему, естественно, не поверили и заточили в казематы. Но Анна как-то прознала про пленение Яна и потребовала от отца его освободить. И вот, скрипя сердцем, герцог Бальба даёт благословление на брак любимой дочери и… прохвоста!

Церковь, где должны были повенчать Анну и Яна, наполнилась гостями отовсюду, даже Кощей пришёл со своей русалкой (она была уверена, что приехала в прозрачной ванне со своим Кощеем). Моргана тоже явилась исполнить обещанное, выглядела она молодой не по годам, наверняка, одно яблоко уже сожрала.

И вот старый священник проделал положенные обряды и торжественно объявил Анну и Яна мужем и женой. Все захлопали, в воздух взмыли отпущенные на свободу голуби, а Моргана прошипела положенное заклинание и пелена с глаз новобрачной спала. И Анна впервые увидела Яна и они поцеловались, а многие от этой картины прослезились. Но ведьма – всегда ведьма, поэтому она добавила: «А Ян будет каждый день стареть на год!» И не успели окружающие её подлую поймать и побить, как она исчезла.

- Вот гадина! – усмехнулся Кощей. Злодей подошёл к Яну и протянул ему молодильное яблоко: - На, держи, заслужил. Оно заклятье Морганы обезоружит.

Ян протянул яблоко Анне: «Сначала ты!» Он просто не мог не разделить яблоко с любимой. Под аплодисменты толпы молодожены скушали яблоко, что гарантировало им жизнь долгую. Что тут началось! Говорят, в небо даже чепчики кидали. А пир длился три дня и три ночи. Даже приведение из могилы Йохана захмелело и несло полную околесицу.

Яблочко не подвело - Анна и Ян действительно жили предолго и прещастливо и умерли в один день в окружении детей, внуков и правнуков.

<<<на Повести