|
Ретиверы
Абсолютно ненужное (как и все остальные) предисловие автора
Создание этой миниповести не совсем обычно. Дело тут вот в чем: можно сказать, что "Ретиверы" написаны под влиянием окружающей меня социальной среды, а это не характерно для моего творчества. Чаще всего бывает так: прилетает муза, шандарахает меня волшебной палочкой по голове, и я в порыве творческого припадка создаю что-то "абсолютно новое". А вот с "Ретиверами" вышло совсем по-другому. Давным-давно, в очень, очень далекой галактики… - неа, это присказка уже была… в некотором царстве, в некотором государстве - снова не то. Штампы какие-то окружили. Как-то раз… - тьфу! Однажды… - кисло! Когда отцвел клевер… - о! Когда отцвел клевер, заявился ко мне Александр Юрьевич Трофимов и, прочтя несколько моих ранних рассказов, рубанул что называется сплеча:
- Серега, что ты фигней страдаешь, напиши что-то типа "Чужих".
Задела меня эта фраза. Это сейчас-то я понимаю, что те черновики, которые я как священную реликвию вручил другу, прежде чем кому-либо показывать надо было переписать по крайней мере еще два раза. Но это сейчас, а тогда… В голове начался процесс брожения ума (можно даже сказать - умища)… Клапаны прорвало: решился написать "что-то типа Чужих", тут же снова пришлось думать: а не плагиатством ли будет подобное произведение? Думать, честно говоря, устал (сколько же можно?!), поэтому просто сел и написал, а что из этого получилось ты, читатель, видишь перед собой.
Пролог
В деревне Гадюкино какой-то… (пусть будет гад) скоммуниздил у бабки Пелагеи бельё, прямо средь бела дня, прямо с бельевой веревки. Бабка высказала всё, что она думает по поводу этого гада участковому инспектору Васюткину Василию Владиленовичу, чьё отчество практически никто из деревенских не выговаривал (за исключением учительницы Клары Карловны Капермиллер). Инспектора за глаза называли Хрюлем и только самый продвинутый пипл в поселке - очкарик Борька (сам себя именующий Бонтукиллером) - выражался так: "Это не участковый, а какое-то сплошное дабэлвэ-дабэлвэ-дабэлвэ" (только у Борьки был выход в сеть, поэтому его словес никто не понимал, к тому же, Хрюль - как-то более по-нашенски звучит, поэтому на отсебятину Бонтукиллера даже трезвые деревенские внимания не обращали). Хрюль за бутылку самогонки (хотя ее в деревне как только не называли! и Родимая, и Дерьмовое Пойло, и …, и Хорошо Пошла) уговорил местного алкаша Фрола, который временно исполнял обязанности механизатора (механизмов в деревне давно уже не было - продали или обменяли на самогонку, посему эту ответственную должность можно было доверить и потомственному алкоголику), дать показания. И Фрол дал…
Из протокола, который был тут же составлен (бутыль, уже початая, листок утяжеляла и не давала ему улететь под порывистым юго-восточным ветром) следовало, что не установленный Гидрометеоцентром ураган вдруг (откуда ни возьмись) появился со стороны болота и унес бельё бабки Пелагеи в неизвестном направлении. Дело посему было объявлено закрытым. Но рот бабки Пелагеи нельзя было закрыть никакими протоколами - она подняла такой хай, что деревенским было о чем поговорить еще три дня.
А в это время…
Корабль падал из пустоты в пустоту. Падал из неизвестности в неизвестность. Из ниоткуда в никуда. Так продолжалось много лет. Сотни? Тысячи? Миллионы? Неизвестно. Точно можно сказать лишь одно - раньше это был большой корабль (хотя всё относительно, если сравнивать с планетой - не такой уж и большой) и принадлежал этот красавец (хотя и с красотой всё относительно, кому-то он бы показался безобразным, а кто-то его просто бы не заметил) к флоту могучей и сильной косморасы (слабые и рахитичные косморасы довольствуются звездолетами типа: "Старая галоша"). Сейчас же его гордые обводы скрутило, силуэт размочалило, гм… современный художник теперь с него мог нарисовать только кучу мусора (хотя кто этих современных художников разберет, они же глядя на кучу мусора могут нарисовать такое, что нормальному человеку и в эротическом сне не приснится!). Разумеется, корабль не сам превратился в мусор. Помогли. Дыры в некогда прочных переборках, оплавленный металл несущих балок, разгерметизированные отсеки, разбитые приборы, сети из проводов и кабелей уже не передающих энергию и информацию - вот молчаливые свидетельства нападения. Жестокого нападения, не с целью взять на абордаж или ограбить - нет. Корабль расстреливали в упор, свирепо, с одной целью: уничтожить. И вот результат: обломки летят в пустоту, без направления и цели, без надежды быть когда-нибудь найденными. Шанс, что этот космический мусор обнаружат, измерялся настолько мизерным числом, что не стоит и произносить вслух эту бесконечно малую величину. Да и зачем мусору надеяться на то, что его кто-нибудь найдет? Правильно, незачем. Ведь ни одна "умная" или "глупая" система корабля не работала. Поправка - пока не работала…
Однако, когда чуда никто не ждет и не призывает настойчивыми молитвами оно происходит (хотя, с молитвами-то гораздо быстрее, или так только кажется молящему?). По холодному металлу пробежала дрожь - это гравитация захватила обломки и потянула их к звезде. Люди населяющие вторую планету этой звездной системы называют свое светило Сакар. Они и не подозревали о том, что к ним летит мусор… впрочем, речь не о них, а о шариках…
Два шарика ударились друг о друга. Несильно - сильно не могли, энергии (потенциальной, хотя ее можно и по-другому назвать) мало. Выделилось ничтожное количества тепла, но и этой крохи хватило, чтобы воспламенился зажигательный состав. Хлопок, который никто не услышал. Вспышка взрыва основного заряда. И вот результат: контейнер отделился от обломков корабля и полетел по параболе к планете… второй, если считать от звезды. Расстояние между контейнером и его целью мало-помалу уменьшалось… два направленных взрыва и курс скорректирован. Теперь у планеты появился спутник. Маленький, серенький, незаметный - так и задумано.
Лучи Сакара нагрели поверхность контейнера, ожили системы внутри него: выдвинулись датчики для сбора информации, минимозг начал оценивать окружающую обстановку и принимать решения. Вводные данные благоприятны для высадки - вывод: немедленный запуск зонда. Принятое решение было немедленно воплощено в жизнь (без наказов и посылов, без сутолоки и волокиты - просто быстро и незамедлительно было воплощено). На торцевой части похожего на колбасу (докторскую) спутника раскрылся люк и из него вынырнул цилиндр, сначала медленно, потом все быстрее и быстрее он стал падать на планету. Внешняя оболочка из свинца сгорела в плотных слоях атмосферы. Крак - раскрылся парашют, тоненький, всего один слой фольги, но прочный. Посылка прибыла по адресу. При ударе о поверхность планеты хрупкая гондола рассыпалась. Парашют из фольги унес ветер, он и не нужен теперь. Миссия спускаемого аппарата полностью выполнена.
Среди осколков зонда внимательный наблюдатель мог бы заметить серый комочек. Хотя навряд ли - чуть ветер подул, комочек от места посадки откатился, его и не приметишь сейчас. Мало ли вокруг комков грязи? Обломки зонда, напротив, видны хорошо - вот они блестят кучкой. Собирай, исследуй под микроскопом - интересно, небось. А комочка вроде как и не нет, и не было, и не будет (ох, как порой обманчива сударыня иллюзия). Да и нет ничего интересного в комочке, так ерунда - немного губчатой органики. С нашей точки зрения, он мертв. Хотя есть и другая точка зрения. Чья? Этого самого комочка, ему бы только в среду подходящую попасть и он вам покажет, кто жив, а кто уже вроде как и не очень. Только для вас будет лучше, если бы он в подходящую среду никогда не попал. Правда от вашего желания это никак не зависит. От чьего зависит? От желаний обыкновенного кролика, он дурашка захотел попробовать на вкус мяконький шарик, что катился прямо к нему в лапы… И некому было сказать: "Бойся, кролик, даров, катящихся прямо тебе в лапы". И никто этого не сказал. Хрум-хрум - заработали челюсти грызуна. Началось…
Глава 1
Рождение
Тепло и темно. Тепло - это хорошо, а вот то, что темно - плохо. Игрок протянул щуп к зрительному нерву существа, внутри которого ему суждено было вновь родиться, и целый мир обрушился на него своим многообразием. На пробуждающегося от спячки Игрока свалились палитра цвета и гора образов, другой бы впал в шок, но только не Игрок, он сразу начал прикидывать - где опасность, где можно укрыться, откуда лучше напасть… Кругом не только камни и растения, кругом кипит суета сует: ползающие существа, бегающие существа, летающие существа, можно обобщить - разнообразные существа. Правда пока ни один игрок себя не обнаружил - так низшие и совсем низшие формы. Ничего, где-то здесь игроки есть, на это указывал детектор линов, который Игрок почувствовал сразу в момент "рождения", а эти твари на пустых планетах детекторы не ставят. Ретивер ненавидел линов больше, чем что-либо другое. Им он проиграл единственный раз в своей жизни. Линам проиграло еще несколько игроков до него, но это обстоятельство мало волновало ретивера. После нескольких стычек с ретиверами, лины ставили стали устанавливать детекторы на всех планетах, которые они колонизировали и на тех, которые только собирались обжить в будущем. Да, боялись они игроков - миллионами гибли и верещали от страха. Ретивера охватило презрение к этим трусливым существам. С одной стороны он НЕ МОГ НЕ УВАЖАТЬ игроков, сумевших одолеть его, с другой стороны - уж слишком лины тряслись за собственную шкуру, давили чисто техническим превосходством. Ни мужества, ни тем более самопожертвования и героизма они не показывали, лины просто не знали что это такое. А разве бывает интересна и полна игра без жертв?
Второй щуп ретивер подключил к обонятельным рецептарам оболочки, ставшей колыбелью для Игрока. Запахи, много запахов, и ни одного запаха лина! Детектор есть, его волны ретивер чувствовал всем своим естеством, а вот самих линов, похоже, НЕТ! Это хорошо, это очень хорошо. Но все равно МЕНЯТЬСЯ еще рано, надо всё как следует разведать, а уж потом МЕНЯТЬСЯ. "В любой неприятности надо искать положительные для себя моменты, а в хороших поворотах игры - ловушки" - вот главный принцип по которому жили ретиверы. Сейчас всё слишком хорошо, чтобы углубляться только в собственные ходы, нужно собрать побольше информации, наверняка, обнаружится подвох. Пора покидать оболочку-колыбель, существо уж слишком безобидно, питается только низшими, да и то только теми, что растут из почвы и никуда даже скрыться не могут. Да, пора сменить оболочку, не пристало Игроку парится в таком неигровой форме жизни. А вот и кандидат для переселения тут как тут. Остромордый, поджарый, тоже, конечно, низший, но все-таки по игровой лесенке стоящий выше, чем нынешняя оболочка ретивера. Игрок подавил инстинкт самосохранения оболочки и удержал ее от попытки удариться в бега.
Клыки остромордого сомкнулись на шее оболочки-колыбельки, Игрок снова временно погрузился во тьму, но ненадолго, не прошло и часа с момента попадания ретивера в желудок следующего носителя, как он полностью починил себе свою новую оболочку.
Теперь вперед!
Игрок внимательно следил за убежищем существ. Не низшие. Построить такое сложное убежище низшие, со всеми своими инстинктами не смогли бы. Значит эти существа обладают РАЗУМОМ! А где разум, там и Игра. С чего начать? В убежище обитало три существа. Два большие и одно маленькое, но размер часто - еще не показатель играбельности, разуму в отличии от мускул много места не надо. Пошла оценка поведения: маленькое двигалось наиболее хаотично и все время подбегало к большим - следовательно, в нем разум еще слаб. В него-то ретивер и решил внедриться во время темного времени суток. Самый удобный момент для нападения, Игрок заметил, что существа, в которых он надеялся найти вероятных противников в Игре, плохо ориентируются в темноте, и становятся в темный период малоактивными. Решено. Тут ретивер замер - через прозрачную мембрану убежища он увидел, как два больших существа стали передвигать маленькие фигурки двух разных цветов спектра по маленькой доске, разделенной на сектора, раскрашенные в те же цвета. Ретивер скорее предощутил нежели дошел разумом - они ИГРАЛИ! Сами с собой, без личных превращений, но все равно ИГРАЛИ! Замечательно! Данное обстоятельство означало (причем, однозначно), что предстоящая Игра будет не просто элементарной борьбой за выживание низших с ретиверами, это будет полноценная Игра разумных существ с обеих сторон. Игра предстояла трудная, многоходовая, непредсказуемая, а значит и интересная (только такой и может быть настоящая игра). Если бы ретивер верил в бога, то несомненно поблагодарил бы его за воскрешение в мире, где есть ИГРОКИ, но ретивер никогда с богами не играл, поэтому не знал об их существовании.
Неведение
Поселок Миражи. Окраина. Дом на отшибе. Вполне обычный вечер вполне обычной семьи из трех человек. После ужина, Френки недолго позабавлялся с игровой приставкой, но был слишком утомлен, чтобы бить рекорды. Пожелав родителям спокойной ночи, он отправился спать. Сегодня ему так и не удалось поймать мираж. Каждый день Френки бегал за приведениями животных или людей, но так и не смог дотронутся хоть до одного рукой. Папа много раз объяснял ему, почему нельзя коснуться миража, и сам много раз убеждался в бесплодности своих погонь, но… но засыпая, мальчишка каждый раз придумывал новый план поимки миража, чтобы на следующий день уж точно дотянуться до мечты (а дотронуться до миража - мечта каждого второго поселкового пацана).
Тем временем в другой комнате:
- Мат! - довольно сообщила своему мужу Марта.
- Вижу, вижу, в следующий раз ладью форы я тебе не дам, - Роджер стал укладывать фигуры в шахматный ящик, но не довел это дело до конца - супруга начала танцевать и… какие уж тут шахматы!
- Все равно я выиграю! - оптимистично заявила Марта и очередная деталь одежды упала на ковер.
- Посмотрим, - неизвестно что имел в виду этим "посмотрим" Роджер. Просто таки волевым усилием он сложил последние фигурки - шахматы у Бронксов были старинными, сделанными из настоящего земного дерева и супруги дорожили этой реликвией (мало кто сейчас может похвастаться вещицей с самой Земли), но в такой архисоблазнительной обстановки не забыть ни одной пешки - круто.
Игра в шахматы являлась не только интеллектуальным соперничеством между половинками супружеской четы Бронксов, она была еще иногда и прелюдией к любовным утехам. Выигравший в шахматы заказывал игру в спальне - "Медсестра и раненый", "Клеопатра", "Султан и рабыня" и т.д. Естественно, никто из влюбленных не заметил лисицу, которая больше суток наблюдала за их домом. Да и кому поздно вечером в пятницу дело до всяких там лисиц…
На планете Сакар было одно государство и один президент. Им на текущий момент являлся Мун, который заботился о своих избирателях и периодически "облегчал" электорату жизнь своими новыми указами (а чтобы не скучали!). Вот по поводу подписания своего последнего указа (исправляющего некоторые ошибки предыдущего и упраздняющего парочку параграфов из предыдущего к предыдущему) президент и закатил "скромный" праздничный ужин, на котором присутствовали немногочисленные гости в количестве двухсот ртов. Пиршество состояло из двенадцати смен блюд, десерта, продолжения десерта и еще многочисленных закусок, не вошедших в основное меню. Ради экономии места, а быть может, чтобы не травмировать особенно чувствительных гурманов из нищих слоев общества, список всех блюд целиком не приводился в рапортовавших о праздничном ужине средствах массовой информации. Только общее впечатление: полный позитив!
Где-то на "военном Олимпе", в огромном кабинете, про который можно было сказать, что его хозяин не обременен двумя вещами: заботой о поиске средств к существованию и вкусом, на внушительном кожаном кресле сидел жабоподобный мужчина в форме адмирала. Над креслом висел монументальный портрет этого же мужчины, но на коне (почти вымершее животное), табличка под портретом гласила: "Адмирал Лесли Хаммер", но сам адмирал не жаловал свое недостаточно жесткое по его мнению имя и предпочитал более "молоткастую" фамилию. Часы отбили колокольцами марш, Хаммер облегченно вздохнул - рабочий день закончился и можно было немного расслабиться (привычки адмирала не давали ему расслабиться в рабочее время - это же кощунство по отношению к Уставу!).
- Мэри, приготовь мне кофе, - сказал он по внутренней связи.
Это был код (достаточно секретный, о нем знало всего два человека), кофе адмирал не пил никогда и просил обычно приготовить крепкий чай, тогда Мэри приносила вкусно заваренный чай (много заварки и никакого сахара), а кофе… кофе означало, что простым распитием напитков (не чая, далеко не чая) дело не ограничится. Мэри не вошла, а прямо впорхнула в "морские" просторы кабинета, она легко скользила по идеально натертому паркету. "Как она грациозна и сексуальна, - адмирал вспомнил о жене, детях. - И как не хочется ехать домой!" Он знал, что его там ждет - проблемы. Что-то всегда случалось и разрешить кризисную ситуацию мог только он, "папа" или "любимый", сделай то, сделай се, у тебя связи, тебе не откажут… А Мэри знала, что от нее требовалось. Не обременяя шефа разговорами, она легко стала освобождать пуговицы на его рубашке от петелек. Когда пальчики секретарши добрались до адмиральской ширинки, адмирал забыл о существовании своей семьи.
Безымянный бар (как-то он назывался, но как - это вопрос, без ответа).
- Денщик, вы будете пить за своего генерала или нет?
- Да.
- Да в смысле да, или да в смысле нет?
- Пить буду! - для пущей убедительности своих слов денщик стукнул кулаком по столу, но промахнулся и попал по собственному колену (но ведь и колено с равной и противоположно направленной силой ударило по кулаку).
- Так в чем же дело? - они выпили, и Макс налил по новой. Мало кто из сидящих в баре людей мог бы распознать его генеральские погоны, а если бы кто из забулдыг и различил звезду, то не поверил бы пьянским глазам своим. Сидит молодой парень, не старше 25-ти лет от роду, пьет как сапожник, форма цвета хаки на нем помята и не застегнута, на левой скуле синяк - в общем, какой он к черту генерал! сержант, ну в крайнем случае лейтенант, и никак не выше. Но звание Макса Каца было действительно генерал, он не ошибся, одевая с похмелья форму. К тому же он совсем не относился к разряду штабных крыс, дослужившихся до этого высокого чина, усиленно протирая штаны в теплых кабинетах. Кац был генералом ВДВ и в штабах обычно получал лишь трудновыполнимые приказы и более положенного для инструктажа срока ни секунды в них не задерживался. Отроду Максу было всего 23 года, все звания и награды (столь же многочисленные, как и взыскания) он заслужил в боях и ему было наплевать как он выглядит со стороны. Его визави (собутыльник) - полковник десанта Сергей Серов, так же как генерал молод, так же широк в плечах и так же пьян.
- Сергей, ты помнишь бары в которых мы уже были?
- Конечно, мы пока не повторялись.
- Самое главное не повторяться! - заявил генерал.
- Кстати, довожу до вашего генеральского сведения, что две девицы за соседним столиком уже минут пять намекают на то…
- Первое правило, - прервал излияния друга Кац, - сначала налей, потом говори.
- Дык, это… бутылка-то у тебя.
- Ух-ты, точно, извини, - Макс вылил остатки водки из бутылки в крупные пузатые рюмки (любимые десантниками стаканы в этом баре не водились), которые тут же вновь опустели.
- Привет, пятнистым! - раздался слева сверху оглушительный голос Александра Трифонова.
- Привет, танкистам! - слаженным хором поприветствовали своего давнего друга пятнистые.
- А я уже думал, что вы вступили в общество трезвости. Ищу вас, понимаешь, по всем барам, а вас нигде нет! - возмутился излишней замаскированностью пятнистых Трифонов.
- Так мы тут сидим, - объяснил диспозицию Макс.
- Я вашей беседе не помешал? - спросил Алекс, разливая джин из принесенной им бутылки.
Ему никто не ответил, оба десантника были заняты тем, что следили не дрогнет ли рука танкиста, распределяющая драгоценную жидкость по стопкам. Как только рюмки наполнились, их содержимое тут же отправилось в казавшиеся бездонными глотки вояк, сия процедура повторялась до тех пор пока джин не кончился.
- Алекс, пришел, понимаешь и молчишь, хоть бы анекдот рассказал… - упрекнул танкиста Макс.
- Про воробья слышали? - в зрачки танкиста, плещущийся алкоголь пока виден не был, а это означало, что состояние их обладателя было далеко некондиционным (так что анекдот мог быть как пошлым, так и несмешным).
- Давай! - Сергей махнул рукой, но промахнулся и не попал в воздух (попал в нечто жесткое, похожее на колено).
- Летит маленький, маленький воробей, - Кац морщил лоб и пытался вникнуть в суть происходящего с воробушком, Алекс живо изображал как именно летит воробушек, получилось похоже, он классно рассказывал анекдоты, но вот беда - Макс их никак не мог вспомнить утром. - А за ним летит большой, большой самолет. Маленький-маленький воробей изо всех своих слабых сил машет своими маленькими- маленькими крылышками, - Трифонов усиленно махал пальцами у плеч. - А самолет большой, - он развел свои длинные руки в разные стороны, изображая большой самолет, и действительно превратился из маленького воробья в большой лайнер (гм… превратился для всех существ, обладающих мало-мальской фантазией). - Маленький-маленький воробей услышал сзади шум и решил повернуть свою маленькую-маленькую голову, чтобы посмотреть что же там такое… - но дорассказать так интригующе начавшийся анекдот Трифонов не смог, его наглым образом перебили.
- Эй, ты! Нацепил побрякушки и думаешь, что можно руками перед людьми размахивать? - сзади Алекса выросла небритая гора мускулов, явно нарывающаяся на драку.
- Сергей, объясни товарищу, что он не прав. - Макс бы и сам мог это сделать, но уж больно в глазах троилось и язык отказывался произносить велеречивые экспромты.
Серов взял со стола вилку из нержавеющей стали и чуть коснувшись пальцами согнул ее, потом с грохотом припечатал эту демонстрацию силы об стол.
- Херня! - булькнул громила и разогнул вилку своими мощными лапищами.
- Ты хочешь сказать, что пока мы тебя не замесим в пол, ты от нас не отстанешь? - Макс встал со стула.
- Кто из нас будет лежать на полу, так это ты, - громила скорчил гримасу, наверное улыбнуться хотел.
Впрочем больше он ничего сделать не успел, так как получил углом стола в пах и кулаком в нос. Естественно, за своего кореша вступились завсегдатаи бара…
Через 10 минут из разворошенного гадюшника вышли трое служивых. Хозяин заведения и пикнуть не посмел о материальной компенсации причиненного ими ущерба его заведению, которое, если выражаться неюридическим языком, было разгромлено в хлам, он лишь проводил взглядом удаляющиеся фигурки в форме, поминая недобрым словом женщин, родивших на свет этих долбанных военных (но матерился тихо, чтобы "долбанные" военные не дай Бог не услышали). Да и как тут пикнешь, если эти черти самого большого До так уработали, что тот долго еще не сможет выбраться из-под обломков стола, и самое страшное: он может вообще из под стола прежним До не выбраться, станет кататься по улицам на кресле и собирать милостыню… "нет, лучше о таком не думать" - подумал владелец бара и нецензурно выругался на нескольких языках.
- А я совсем протрезвел, - заметил Макс.
- Аналогично, - поддержал своего генерала Сергей.
- Да и я тоже трезв как стеклышко! - заявил Трифонов.
- Значит так, двигаемся короткими перебежками в направлении следующего бара. Сергей, что там у нас по списку? - определил дальнейший путь трех военных Кац.
- "Пивная бочка", - сказал денщик, пошуршав своими записями.
- Вперед!
- Макс, ты единственный генерал, чьи приказы я выполняю с удовольствием.
- Ваша лесть, денщик, не прошла, но продолжайте в том же духе.
- Вы прямо как парочка голубков щебечите… - развить свою мысль Алекс не смог, так как десантники слаженными движениями оторвали его от тротуара и перевернули вниз головой. - Уж и пошутить нельзя! - быстро пошел на попятную Трифонов.
- То-то, - Макс подмигнул Сергею и они вернули танкиста в нормальное положение. - Ты лучше анекдот дорасскажи.
- Летит маленький-маленький воробей…
- По-моему это уже было, - заметил Сергей.
- А большой-большой самолет? - спросил Алекс.
- Перемотай вперед. - Кац покрутил указательным пальцем, изображая перемотку.
- Маленький-маленький воробей…
- …!
В корпорации "aZ" сводили квартальный отчет, прибыль совет директоров не радовала.
=>>>Дальше
<<<=На повести
|
